что вам, бабушка, заколдуйте всех, да и вся недолга.
– И я о том же. Проще одного болтливого мальчика обезголосить, чем по деревням шастать. И вообще, уморил ты меня с колдовством энтим. Завтра я тебе покажу, что нет никакого колдовства.
– Как же нет-то, если вы с первой секундочки знакомства только чудеса и творите?
– Коли не хочешь прыщ на язык, то помолчи до заката, – с этими словами старушка вновь занялась травами.
Вечером в потёмках, лёжа на лавке, Ваня осторожно продолжил разговор:
– Бабушка, не спится мне. Расскажите чего-нибудь. Вы, наверное, столько интересного знаете, что и вся деревня наша не знает. Да что там деревня, вся сторона наша. Да что там сторона, всё государство. Да что там государство…
– Угомонишься ты али нет?
– Бабушка, а вы лешего видели? А кикимору? А можно ль волшебством с мертвяком поговорить? А ступа ваша быстро ли летает? Бабушка, расскажите про Марфу-целительницу, с которой вас спутали. Уж больно уважительно о ней тётка вспоминала.
– Нету Марфы-целительницы, – вдруг ответила старушка, – была и вся вышла.
– Это понятно. Коли всей деревней не нашли, то значит и нет её. Только страх как любознательно, что с ней стало-то.
– Устала она от людей. Ей бы всё травки собирать да с цветами разговаривать, а к ней народ выстроился от ворот до заката. Помогала она им, как могла, пока не стали с глупостями надоедать. То мужика приворожи, то разлучницу отвадь, то погоду на сенокос обеспечь… А тут ещё люди важные из города про неё прознали, потребовали, чтобы Марфа к ним сама ехала. Вот и ушла она. Собаку накормила и ушла.
– Куда, бабушка?
– Далеко… на север, где людей поменьше.
– Вы, бабушка, похоже, знавали её?
– Знавала – и Марфу, и собаку её.
– А вы утром правда мне колдовство покажете?
– Ну, раз обещала, то покажу. Не побоишься?
– Бабушка, да я за вами хоть в лес, хоть в болото, хоть к Кощею на именины.
– Тогда подготовиться следует.
Ваня приподнялся с лавки:
– Чего делать надобно?
– Помолчать до рассвета.
Мальчик громко вздохнул, но удержался от ответа, снова устраиваясь на лавке.
Проснулся Ваня от запаха. Да такого вкусного, такого аппетитного, что сил никаких нет. Мальчик уселся на лавку и заворожённо уставился на печку. Рядом с лавкой на полу, тоже не отрывая глаз от печки, замерев, сидели рядком Кошка с Мышем. Все трое даже не шелохнулись, когда за их спинами скрипнула дверь.
– Я тут в котомке твоей порылась да крупицы взяла на кашу, скоро поспеет. Беги шустрей на ручей. Каша неумытых не любит.
– Бабушка, – через какое-то время Ваня, сидя за столом, нахваливал варево, – вы и кашу колдовством варите?
– Я тебе ещё вчерась сказывала, что нету никакого колдовства.
– Как же нету-то, когда такой вкуснотищи,
