ему будет нелегко. Двор моего отца изобилует союзами и тяжбами, которые тянутся поколениями. Все, что Исмаил знал до заключения в тюрьму, – как командовать воинами-тюрками, а не как справляться с таджиками-распорядителями, евреями-торговцами, армянами-поставщиками, жрецами-зороастрийцами, муллами-арабами, христианскими посланниками, индийскими и оттоманскими послами и остальными просителями, являющимися каждый день. Я ему нужна.
– Счастлив будет Исмаил с таким могущественным союзником, – сказала Марьям.
– Не просто союзником.
Пораженная Марьям взглянула на нее:
– А чего же больше?..
Пери натянулась, как тетива, затем выдернула руку, словно спуская стрелу.
– Я хочу быть его самым близким советником, таким, каким моя тетя была моему отцу.
– А он согласится на это?
Пери посмотрела в сторону:
– Почему же нет? В наших жилах течет одна кровь царей.
– Достойная повелительница, – сказал я, – мне кажется, мы должны обдумать, что вы скажете новому шаху, дабы заручиться его расположением.
– Заручиться расположением? Да я единственная причина того, что его коронуют!
– Воистину так, но осторожность не помешает.
– Нет сомнений, он прольет на нее дождь любви, – вмешалась Марьям; ее теплый взгляд горел таким восхищением, что мне было неудобно это видеть.
Она вернулась к своему занятию – перебирать драгоценности Пери. Спустя минуту она сказала:
– Похоже, я нашла самое нужное сочетание. Попробуйте это. – И она протянула Пери золотые серьги-полумесяцы с подвесками из рубинов и жемчуга.
– Подойди и надень их на меня.
Марьям нагнулась над Пери и осторожно вдела каждую серьгу в проколотую мочку.
– Ба-а, ба-а! Как вы прекрасны!..
Пери заглянула в ее глаза, бывшие сейчас на расстоянии одного вздоха, и щеки Марьям вспыхнули, подобно розам. Затем Пери тронула ее за подбородок и задержала руку; теперь ее глаза налились звериным огнем. Марьям опустила взгляд, легкая усмешка заиграла на ее губах. Миг затянулся так, что я почувствовал стеснение и притворился, что меня одолевает кашель. Наконец Пери оглянулась и велела мне уйти.
– Скажи слугам, чтоб не беспокоили меня, – сказала она, не сводя глаз с Марьям.
Неудивительно, что Пери так мало волновалась насчет замужества! С чего ей желать союза с мужчиной, который присвоит все ее наслаждения? Голод, вспыхнувший в глазах Пери, обессиливающе напомнил мне обо мне самом, каким я был до оскопления. С Фереште я был словно лев, вонзающий клыки в бедро онагра, моя жажда была свирепой. Насколько я теперь иной…
Я радовался, что Пери нашла, кого любить, и даже больше – тому, что она доверяла мне настолько, что позволила видеть, как она чувствует. Женщины шахского двора, не выходившие замуж по случаю или по выбору, должны были искать любви среди подобных им или
