подкрадываться ко мне, – проворчал он.
Когда я пересказывал Пери дворцовые слухи, тень горя легла на ее лицо.
– Почему Исмаил не торопится? Я снова написала ему, что он должен заявить права на престол, а он все шляется по стране! Отчего он так упрям?
– Владычица моей жизни, вы должны преодолеть сплетни, – сказал я. – Люди заподозрят, что никто не имеет власти, и отдадут свою поддержку другому.
Пери вздохнула:
– Немыслимо потерять трон сейчас, именно тогда, когда он в наших руках…
– Тогда мы должны убедить знатных мужей, что выбора нет.
На следующем собрании Пери поклялась всем, что ее брат на пути в Казвин с армией в двадцать тысяч воинов. – «Сестра моего сердца, – громко читала она письмо, которое мы вместе сочинили накануне, – дарую тебе право повелевать, как считаешь нужным, пока я не явлюсь взойти на трон. Не допускай никакого противостояния тех, кто захочет попытаться остановить мое восшествие, заповеданное Богом. – Она сделала паузу для внушительности. – Если пожелаешь не верить мне, можешь объяснить свои причины новому шаху и узнать, чем он ответит на твое неподчинение».
Голос ее полнился властностью, как у великих ораторов, заставлявших слушателей признавать справедливость их доводов. Его мощь бушевала в моем сердце, я готов был сражаться за все, что прикажет она. И не только я. Ибрагим-мирза тихо сказал Шокролло:
– У нее это есть – фарр царей. Не перечь ей.
Шамхал-хан и Маджид обменялись восторженными взглядами; Маджид вскочил, его лицо светилось торжеством, и повторил вслух сказанное Ибрагимом другому знатному мужу, и слова переходили из уст в уста. Я не мог сдержаться – эти же слова я повторил эмирам, что сидели. Их лица смягчились: они глядели на бархатный занавес и славу за ним.
– Шокролло-мирза, хочу услышать вас.
– Все понятно, – сбавив тон, отвечал Шокролло.
– Прекрасно. Завтра я ожидаю полного отчета от казначейства, даже если на его подготовку уйдет вся ночь. Что до остальных, то скоро вы увидите собственными глазами, что Исмаил получит одобрение. Итак, сейчас я спрашиваю вас, обещаете ли вы снова сделать эту страну цельной, поддержав Исмаила? Хочу слышать ответ каждого.
Сторонники Исмаила откликнулись немедля.
– Алла! Алла! Алла! – выкрикивали они, словно верные воины на марше; даже остаджлу добавили свои голоса к нашему единству.
К этому времени я уже был за занавесом, где сидела Пери, и, когда она услышала, как кричат мужчины, она и сама ликующе вскочила на ноги, словно только что собрала армию. Султан Шамхал встал и провозгласил собрание оконченным. Салман и Маджид принялись договариваться о чем-то, изумленные, словно на их глазах неизвестный игрок в чоуган забил решающий мяч. Сомнений не оставалось: Пери наделена фарром, царственным сиянием, столь непреодолимым, что и мужи откликались на него, словно подсолнухи, поворачивающиеся
