и жить в страхе, что меня найдут и уничтожат. А здесь установится мир… – Девчонка грустно усмехнулась. – Египетские хлебные галеры поплывут кормить Рим и твои легионы, как обычно. И Египет – несмотря на всю ненависть евнуха к Риму – Египет останется до поры твоим вассалом, потому что выбора у Птолемея и Потина нет. Пока. Пока они не найдут каких-нибудь достаточно сильных новых союзников против Рима. – Она помолчала и веско произнесла: – Или против тебя. Вот так, Цезарь…
Жан Леон Жером. «Юлий Цезарь и Клеопатра»
Она говорила быстро. «Они всегда говорят быстро, эти греки», – подумал Цезарь.
Он стоял в глубокой задумчивости.
Она пошла к краю террасы. Обернулась.
– Выбор есть всегда. И у меня он есть. Я могу выйти из подземелий, броситься в ноги Потину и брату, покаяться, убедить их в своей покорности и тогда сесть на троне женой ослепительного Птолемея, как завещал отец. Правда, на одну ступеньку ниже. В Египет вернется мир, и Риму до поры не о чем будет беспокоиться. Но я этого не сделаю, потому что потом мне придется каждый день с ужасом ждать той ночи, когда капризный мальчишка, сын моего отца, в котором течет одна со мной кровь, ненавистный мне и ненавидящий меня, придет в мою постель и станет касаться меня, чтобы производить на свет египетских наследников. – Ее губы искривились в гримасе отвращения, сразу ее испортившей. – Священные законы… Так жили братья и сестры Птолемеев столетиями до меня. Но моей матерью была рабыня из Ашкалона. Наверное, правду говорят, что во мне мало благородной птолемеевой крови. И я лучше навсегда останусь в подземельях дворца… – Она на миг замолкла. – Прости, мне пора.
Она перегнулась через террасу и тихо сказала что-то на не знакомом Цезарю языке. Мужской голос снизу что-то ответил.
– Кто это? – спросил Цезарь и перегнулся через балюстраду. Но увидел только черноту.
– Мои друзья. Они не причинят римлянам никакого вреда. Молю, не поднимай тревоги! – Она умела умолять глазами, эта египтянка.
– Итак, царица Клеопатра, ты пришла для того, чтобы полазать по террасам дворца и рассказать мне то, что я и так знаю?
– Я пришла, чтобы сказать тебе, Цезарь, то, о чем ты уже и так знаешь: я – в западне! – Уверенность ее голоса вдруг исчезла. – Я в западне, – повторила она спокойно, словно о чем-то уже привычном. И с неожиданным отчаянием продолжила: – Меня учили законам Египта, меня учили сложному церемониалу приемов, и как управляться с советниками и вести переговоры с иностранными царями на их языках, учили истории, поэтике, риторике, геометрии, я наизусть знаю и «Илиаду», и «Одиссею». Правда-правда!.. – поспешила заверить она, хотя он и не выказывал сомнений. – О, как все это мне сейчас помогает выживать в норах под дворцом!
От ее отчаянного взгляда у него сжалось сердце. Глупая девчонка! А может, просто неимоверно талантливо разыгрывает перед ним беспомощность и заманивает его в ловушку? Он не верил здесь никому.
– Ты
