вновь она не ответила. Луиза нетвердой походкой направилась к скамье, обмахивая лицо рукой. Эдварду вдруг стало ужасно стыдно за себя – за то, что он рассказал ей. Он не думал, что сказанное им так ее ошеломит. Он присел рядом на скамью и стал ждать, когда Луиза оправится.
– И… И вы уверены, что ничего не вскроется? – спросила она наконец. Грудь ее вздымалась так, словно она пробежала целую милю.
– На все сто, – немедленно ответил Эдвард. – И солиситор со мной согласен.
Луиза едва заметно кивнула.
– Хорошо, – пробормотала она. – О, Эдвард, как это было бы для вас ужасно, если бы вы ошиблись в своих прогнозах!
Эдвард вздохнул:
– Действительно, ужасно. Титул все равно не должен был перейти ко мне, но все остальное… Мы с братьями не окажемся в нищете, поскольку отец оставил нам пусть скромные, но вполне достаточные для комфортного существования средства, однако утрата Дарема была бы сильным ударом. – Если не считать того, что они все разом станут бастардами. И тут никакие деньги не смогут помочь.
– Это… Он поступил очень предусмотрительно.
– Да. – Больше ничего и не скажешь. Деньги они получат очень небольшие. Большая часть дохода от Дарема была связана с поместьями, которые этот доход приносили, и большинство их отчуждались вместе с титулом. Они не могли отойти никому, кроме следующего герцога, и если этим следующим герцогом окажется не Чарли… то они с младшим братом потеряют свою долю дохода. И что самое худшее, майорат на поместья заканчивался на Чарли или на том, кем бы он ни был, кто станет следующим герцогом. Отец их недвусмысленно выразил желание, чтобы Чарли выделил каждому из братьев по поместью, которые бы перешли в их полное распоряжение: поместье в Суссексе Эдварду и подобное поместье в Корнуолле Джерарду. Ожидания Эдварда были и в самом деле весьма оптимистичными, вплоть до печальных событий, произошедших несколько дней назад.
Прошла минута, другая. Пора было прощаться с Луизой. Сообщенное известие омрачило их прогулку, но оставаться с невестой дольше Эдвард не мог – его звали дела.
– Я должен идти, Луиза. Сожалею, что принес столь неприятную новость, но я не мог хранить ее от вас в секрете.
– Нет, не корите себя, – слабым голосом ответила она. – Я рада, что вы мне рассказали. Хранить такие ужасные вещи в тайне!
Эдвард посмотрел на нее искоса. Он не вполне понял, что она имела в виду: что ей будет ужасно трудно хранить эту тайну или что его отец поступил ужасно, утаив такое от него.
– Но ведь вы никому не расскажете?
– О! – Она подняла на него широко открытые голубые глаза. – Конечно, я сохраню вашу тайну – клянусь.
Эдвард улыбнулся ей:
– Спасибо. – Он прижался губами к ее рукам.
– Но, Эдвард, – тревожно спросила она, – на какое время откладывается наша свадьба? Как вы думаете?
Он перевернул ее руку и
