и как дать по ним ядерной боеголовкой… – злобно отшучивались товарищи на его призывы.
– Для русских и для России это не выход. Был момент в истории, когда мы взяли ответственность за них…
В его мировидении национализм, выходящий за пределы любви к своему народу до притеснения инородцев, был одним из первейших супостатов. От русских он хотел, чтобы они проявляли трезвую сдержанность и миролюбивую воспитательную функцию к иным народностям, а также, чтоб они не допустили со своей стороны порожденного местью опьянения, которое подтолкнуло бы расчехлить ружья против не славян. Подобная месть, по его мнению, раздербанила бы Россию руками самих русских. К сожалению, далеко не каждый, точнее даже – редкий, представитель титульной нации имел моральное право воспитывать что—либо в ком бы то ни было. А на этом фоне те, кто по крови славянами не являлись, находили себя в состоянии учить великороссов жизни.
Свою лепту в общее дело пытался внести и Артем. Левые воззрения не оставили его равнодушным. Только вот смесь социализма и детства родила такую форму протеста, которую иначе как мелким пакостничеством не назовешь. Он сотоварищи в городской ночи срывали плакаты правящей партии и оставляли на фасадах ее местных отделений граффити, в которые дети, по большей части простых рабочих, вкладывали смысл по—пролетарски честный и резкий, олицетворявший их боль за преждевременную кончину того былого, которое большинство из этой пацанвы узрело лишь в форме останков. К сожалению, а может быть и к счастью, Артем больше не отметился ничем.
А народнику, по иронии судьбы, было уготовано развитие событий согласно поговорке – за что боролись, на то и напоролись.
Одним недобрым летним вечером потребность в съестном заставила Захара со своим ближайшим соратником, Александром, выглянуть из своего домика и дойти до ближайшей торговой точки. И не помышляйте, что они, мол, за «зеленым змием» отправились. Хоть Захар и не являлся фундаментальным «зожистом» (отдохнуть хорошо тоже умел), в тот час он с товарищем решал лишь рабочие вопросы своего кружка. У дверей магазинчика общались двое крепких парней, во внешности которых легко читалась кавказская национальность. На подошедших они отреагировали, коротко кинув в их сторону взгляд, и затем сразу возобновили свой разговор. Захар, оставив товарища перекурить, продолжил движение, темп которого поколебался классическим зачином для рамсов – столкновением плечом о плечо, получившимся достаточно сильным и ставшим возможным по невнимательности Захара и нежеланию выходящего дядьки уступить проход новому покупателю. Именно это «препятствие» ожидали на улице двое соплеменников, что тут же сообразил сам Захар, сознавая всю остроту обстановки. Времени на дипломатию не оказалось, так как народник моментально получил наотмашь пощечину от очень скорого на действие габаритного мужика.
– Эй!!!.. –
