ненасытно. Не сговариваясь, идем в спальню. И все пропадает, остаемся только мы двое: я и Анна, муж и жена, мужчина и женщина, не ведающие стыда Адам и Ева, погруженные по пояс в первозданную росистую траву Эдема…
* * *
Автор
Последние декабрьские и первые январские дни были ‒ для этого города ‒ фантастически теплыми. Хмурое мутное небо, комковатый раскисший снег, мелкие лужицы – все напоминало самое начало весны.
На третий день января небесная высь освободилась от угрюмо нависших облаков и обрела васильковый цвет. Под солнцем засияли разнокалиберные здания, льдистый покров городского пруда, полынья, с плавающими утками.
Лиза, единокровная сестра Королька, бредет без цели, глядя прямо перед собой, как слепая.
Эленка! Подлая гадина, тварь! Как змея вползла в ее, Лизину, жизнь – и увела Ленчика! А этот ублюдок Ленчик – предатель! Она готова была на все, только бы этот подлец не бросил ее! Расстилалась перед ним, угождала. А он пил, жрал, пользовался ее телом, а потом взял и изменил! И с кем!..
Эленка – почти копия Лизы, только моложе на пять лет. Похоже, Ленчик зациклен на одном типе женщин. Вот ведь гаденыш, нашел себе любовницу в том самом доме, где живет, только на два этажа ниже!
Месяца два назад Лиза начала подозревать, что у мужа кто-то есть, стала потихоньку за ним следить – выследила! И теперь понимает, почему Ленчик был против ребенка, почему постоянно твердил, что рожать надо под сорок, самое время, а до этого следует пожить в свое удовольствие. Он просто знал, что однажды найдет себе молоденькую – не Эленку, нет, с этой дурой он все равно порвет. А какую-нибудь богатую потаскуху. Пудрить мозги он мастак. Навострился корчить из себя великого художника. Вот и она, дура, клюнула на его манию величия, поверила в его гениальность. Господи, какая дура!
Нет, она не устроила скандал, хотя готова была кричать от нестерпимой боли. Интуиция подсказывала: следует делать вид, что ничего не случилось. Но не было моченьки сдерживаться. Она боялась саму себя.
Неужели она до сих пор любит Ленчика?
От этого вопроса у нее слабеют, подгибаются ноги.
Слава богу, вдоль дорожки стоят скамейки. Она усаживается на скамью, ощущая спиной жесткие деревянные планки, закрывает глаза. Из уголков ее глаз выкатываются ледяные слезинки. Хлюпая носом, она снимает варежку, вытирает глаза.
И не замечает, как рядом с ней присаживается человек.
– У вас какие-то проблемы?
Лиза вздрагивает, смотрит в сторону голоса и едва различает человека за пеленой холодных слез. И грубо огрызается:
– Вам-то что?
Мужчина не обижается.
– Ничего, – мягко отвечает он. – Не могу спокойно видеть, как страдает человек. Особенно женщина. Так уж устроен.
Все еще всхлипывая, Лиза тыльной стороной ладони вытирает слезы и внимательно разглядывает своего внезапного собеседника. Обычный мужик лет пятидесяти или пятидесяти пяти, невысокий,
