я их не слышу?
Женщина направилась к выходу, поманила меня за собой. Мы прошли по светлому коридору вдоль ряда дверей и открытых проемов трехметровой высоты. Спустились по узкой лестнице, повернули, и тут мне стало совсем невмоготу. Ноги заплетались, руки сами протянулись к стене, но не смогли за нее удержаться, и я сползла на теплый пол, показавшийся мягким. Удары сердца гулко отдавались в голове. Из последних сил я сдерживала тошноту. Женщина склонилась надо мной, огромные карие глаза приблизились – будто кадр из фантастического фильма. На секунду я потеряла вес. И вот она несет меня на руках, как маленького ребенка. Тошнота отступила, но липкий холодный пот стекал с меня, насквозь промочил одежду. Женщина зашла в лифт, вышла, повернула в полутемную комнату, где у стены стоял каменный ящик со стеклянной начинкой, вроде солярия весом в несколько тонн. Она уложила меня в него, с любопытством провела теплой, непривычно пахнущей рукой по лицу и положила на лоб, виски, затылок маленькие холодные кружки, тут же прилипшие к коже. Шагнув к щиту на стене, принялась взглядом зажигать крохотные экраны. Я лежала спокойно. Что бы она сейчас ни делала – я в ее власти. Нужно довериться.
Веки отяжелели. Как же хочется спать! До чего я устала! Пусть эта красавица-великанша делает со мной что хочет, лишь бы выспаться! Последней мыслью было воспоминание о зубной щетке. Чистят ли великаны зубы по утрам?
***
С этой же мыслью и я проснулась и, еще не открыв глаз, провела языком по зубам. Бррр. Сколько ж дней они не видели щетки? Так и кариес недолго получить! Я открыла глаза и села на кровати. И не сразу поняла, где нахожусь.
Жилая комната. Стены уходят ввысь, окон нет, но в углах гроздьями висят очень милые неяркие белые шары-светильники. Кровать непривычно высокая. Есть здесь и стол, мне будет удобно на него облокачиваться, и стул, на который придется запрыгивать. На одной из стен видна вертикальная полоска – наверное, там встроенный шкаф.
Прошло, наверное, минут десять, а я все не могла двинуться с места. Отупение, недоумение отступали слишком медленно. Я даже не вздрогнула, когда справа открылась дверь и в комнату шагнула великанша.
– Поднимайся медленно. Не спеши.
Она присела рядом; кровать прогнулась под нею, и мне пришлось отодвинуться, чтобы не упасть на нее.
– Ты понимаешь, что я говорю?
– Да, – сказала я, оглянулась в поисках одежды, которую кто-то с меня снял.
– Головная боль? Тошнота?
– Нет. Зубы… Скрести зубы, – мой голос оказался очень высоким и совсем чужим.
– Что ты говоришь?
Я снизу вверх взглянула в большое белое лицо и наконец осознала, что отвечаю ей не по-русски.
– Ой, – сказала я. – Я… вы… – сосредоточившись, я медленно произнесла: – Ты дала мне свой голос.
– Язык, – поправила она. – Не бойся. Не спеши. Нужно несколько дней, чтобы ты заговорила. Мозг должен
