style="font-size:15px;"> Тем временем существо обратилось к фонарщикам:
– Благодарю вас, друзья. Не изволите ли занять верхний этаж?
Фонарщики кое-как выбрались из кресел и тяжело взлетели к громоздкому приспособлению под потолком. Там они устроились в плетеных емкостях, напоминавших гамак и колыбель одновременно и, кажется, сразу заснули, продолжая обеспечивать нору освещением.
– Это я внушил им идею об исключительности их света, – загадочно прошептал Шусь. – И теперь они служат мне, преданно и верно. Скажите кому-то, что они особенные, не такие, как все, и они – ваши до мозга костей.
– Да, но без них у вас в норе и вправду было бы темно, – осмелилась заметить Римса.
Шусь игнорировал ее замечание и указал на кресла:
– Прошу садиться! Нектару? Есть ромашковый, колокольчиковый, есть майский, из первоцвета. Или, может быть, меда?
– Меда, пожалуйста.
Римса любила сладкое.
Шусь извлек из погребка кусок огромных, с тягучим янтарем, сот.
Римса накинулась на лакомство. Скачки с лесными лошадками порядком утомили ее. Сильно хотелось есть.
– Вы не благословляете пищу? – услышала она, поперхнулась и подняла от тарелки перемазанное медом лицо.
Шусь смотрел на нее изучающе, как на букашку на столе для опытов.
– Как это? – разлепила сладкие губы Римса.
– Вот так!
Шусь накрыл лапкой свой бокал с нектаром:
– Благодарю тебя, лес-отец и мать земля, за все необходимое, что даешь нам для поддержания жизни. Благодарю вас, цветы, отдавшие свой сок и аромат для нашего удовольствия. Пусть все пойдет мне во здравие. Да будет так!
Шусь пригубил нектара.
– Ясно?
– Да, – хриплым голосом ответила Римса. – А для чего это?
– Чтобы пища приспособилась к организму, а организм гармонично принял пищу. Ясно? – терпеливо, как маленькой, объяснил Шусь.
– Угу, – буркнула Римса, хотя, на самом деле, мало что поняла.
– Так-то, молодая Са, – прежнее благодушие вернулось к Шусю. – Что же привело вас в эту часть леса? Куда эти бешеные мурамсы мчали вас? Тупицы! Даже не заметили, как потеряли пассажира. Впрочем, все они такие, – шустрые, да без мозгов.
– Грибас…, – неуверенно выдавила Римса. – Я ищу чародея Грибаса.
Теперь она почему-то начала сомневаться в советах доброй толстушки из общежития. Действительно, лесные лошадки никогда не отличались большим умом. Они легко верят всему, что болтают под сводами векового леса. Кто знает, может быть, Грибас не существует вовсе. Или существует, но как легенда, в которую недалекие мурамсы верят и предлагают верить другим.
– Грибас? – неожиданно оживился Шусь. – Я знаю Грибаса. Но вам… зачем он понадобился вам?
