style="font-size:15px;"> Сынок скривил губы, грозя снова удариться в плач.
– Ладно, ладно, – остановила его Рина, – ты победил!
Подтянувшись, она ухватилась за толстую ветвь и, приняв снизу третью фигурку, стала подниматься к вершине, где стояла маленькая избушка. Внезапно издали донесся низкий угрожающий звук, знакомый ей и Илье. Лицо Рины посерело, ноги стали скользить, она прижалась к гладкому стволу платана, как к тотему, сулящему спасение.
Впереди уже показался мощный силуэт Аэробуса, наполняя воздух страшным грохотом, голова Рины закружилась, и первым желанием было – отступить, укрыться в спасительной глубине избушки, и вдруг ей вспомнилось то постыдное, что случилось когда-то у фонтана Дизенгоф – как она испугалась вертолета и чуть не упала перед множеством людей, среди которых стоял Илья. И сейчас было похожее: Аэробус, казалось, шел почти прямо на нее, нет, шептали ее губы, нет, а там, в прозрачной кабине летчик будто кричал ей: Не отступать! Никогда не отступать! И тогда она заставила свое тело окаменеть, а сердце застыть, и тут сознание ее померкло, не дав ей услышать, что лайнер с грохотом прошел мимо, и увидеть Илью, который спешно поднимался к ней…
Ешу
Она лежала на постели, изможденная, без кровинки в лице, и если кто-нибудь пытался говорить с ней, показывала пальцами, что не слышит.
И речь Рины была прерывистой, непонятной. Её охватил страх от мысли, что она к тому же и онемеет, но врач, вызванный Ильей, сделал ей успокоительный укол и сумел разговорить пациентку.
Убедившись, что слух медленно возвращается к Рине, он рекомендовал полный покой и ушел вместе с расстроенными гостями.
Илья, конечно, остался. Присел рядом и, гладя ее беспомощные руки, пытался пошутить:
– Ты победила в этом аэросоревновании!
Он смотрел в осунувшееся лицо Рины, ожидая увидеть, как ее глаза окрасятся в янтарный цвет, но они оставались прежними, печально-карими.
Она прошептала:
– Пиррова победа… Еще секунда – и сердце мое могло бы не выдержать. А что будет в следующий раз?
– Следующего раза не должно быть! – сквозь зубы процедил Илья. В голове его снова забилась давняя безумная идея о ракете, которая разрушит посадочную полосу Аэробуса, и ему найдут другое место.
Он наскоро приготовил Рине какую-то еду и кофе и, стараясь не замечать ее укоризненного взгляда, помчался домой. Там, за этажеркой, в потертой коробке лежала ракета, которую он осмотрел тогда же, получив её от Муссы, и прочел о ней все, что было в Интернете. С тех пор, погруженный в мутный поток будней, Илья не вспоминал об этом, но она, холодная, зловеще враждебная, казалось, не забыла ничего и ждала своего часа…
Уже брезжил бледный рассвет, когда Илья подъехал к аэродрому, ярко освещенному огнями. Оглядевшись, он заметил небольшой двухэтажный домик, и – удача! – железные скобы, ведущие на крышу. Отсюда хорошо было видно широкое летное поле в первых лучах восходящего солнца.
Илья открыл тяжелую коробку.
– Так-так, – бормотал он, вспоминая армейские
