Ярослав получал в Прибалтике непосредственно ему подконтрольные земли с лично преданным человеком во главе и мог их в дальнейшем использовать как плацдарм для наступления на Запад. Новгородцы и псковичи получали буфер между своими землями и воинственным орденом и теперь могли спать спокойно. Ну, а эстонцы получали могущественного союзника, на поддержку которого могли рассчитывать в борьбе с западной агрессией. Что же касается Вячко, то он наконец после долгих лет скитаний получал удел, правда, беспокойный и порубежный, но все же удел. Довольны были все – кроме крестоносцев.
Князь Ярослав Всеволодович, правитель большого государственного ума, отличный вояка и просто бесстрашный человек, который в этой жизни не боялся никого и ничего, оказался тем, кому предстояло возглавить борьбу против натиска немцев на Восток. Образовав подвластное ему княжество в Юрьеве, он создал отличный задел на будущее, но, с другой стороны, этот план имел одно уязвимое место – здесь Ярослав очень сильно зависел от Новгорода, поскольку Переславль-Залесский находился далеко, и в случае опасности полки оттуда будут топать очень долго. А Новгород, вот он, рукой подать, но вот как поведут себя в этом случае новгородские смутьяны, на которых, по большому счету, трудно было в чем-либо положиться, предсказать не мог никто. И потому, желая сильнее укрепить свое положение в регионе, князь Ярослав пошел на Ригу, решив разорить это змеиное гнездо, но тут в дело вмешались эстонские старейшины. Они вполне логично указали князю на то, что у себя в тылу он оставляет мощнейшую датскую крепость – замок Линданизэ (Ревель), который русские называли Колыванью. С его захватом под властью Ярослава окажется практически вся Эстония, и, имея такой надежный тыл, он сможет запросто свернуть шею Рижскому епископу. Ярослав подумал и согласился, поскольку здесь его интересы совпадали с новгородскими интересами – в случае успеха те получали прекрасную перевалочную базу на торговом пути Новгород – Ладога – Нева – Ревель – Балтика. «И послушался их король, и вернулся с войском другой дорогой в Саккалу и увидел, что вся область уже покорена тевтонами, два замка взято, а его русские повешены в Вилиендэ. Он сильно разгневался и, срывая гнев свой на жителях Саккалы, поразил область тяжким ударом, решил истребить всех, кто уцелел от руки тевтонов и от бывшего в стране большого мора; некоторые, однако, спаслись бегством в леса» (Хроника Генриха Латвийского). Понятно, что князь Ярослав не просто так обрушился на жителей замка Вилиендэ и его окрестностей с репрессиями, он, очевидно, прекрасно был осведомлен о том, кто же предал русский гарнизон, сговорившись с немцами. И лишь после этого, присоединив к себе отряды эстонских союзников, он подошел к датскому замку Линданизэ и приступил к осаде. И здесь снова сказалось неумение русских брать крепости штурмом: «четыре недели бился с датчанами, но не мог ни одолеть их, ни взять их замок, потому что в замке было много балистариев, убивавших немало русских и
