Достаточно. Вряд ли от сложной истории их взаимоотношений может быть толк, и Ваня не желает больше слушать. Перевертыш продолжает – наслаждаясь рассказом, как говорят о самом гордом или самом постыдном – одинаково и о том, и о другом.
– Из неё вышел прекрасный лебедь, – перевертыш усмехается, вспоминая. – Во всяком случае, достаточно прекрасный, чтобы морочить голову мальчишке.
– Но теперь-то мальчишка вырос? Узнал правду?
– Мальчишка вырос, – повторяет перевертыш. – Вырос, узнал. Вот только она с ним всё равно подольше старика. Или ты забьешь на своих братишек и побежишь к Кощею?
Вопрос застает Ваню врасплох – он не думал с такой стороны. Думать получается плохо, несмотря на всё сопереживание сложной ситуации Гвидона – у Вани есть собственные проблемы, поважней.
Не ему судить перевертыша, и он только качает головой.
– Как только он не убил тебя.
– Это было давно, – пожимает перевертыш плечами. – Любые раны рубцуются.
Ваня совсем не уверен в его правоте.
Перевертыш смачно зевает, не утруждая себя прикрыванием рта, и кожаный шнур заметно впивается в его шею. Он ложится на постель рядом с Ваней и заглядывает в глаза – слишком близко, но Ваня не находит в себе сил отстраниться. В его взгляде больше нет напряжения, ожидания смерти, паники – только мягкое, необъяснимое спокойствие. Глаза перевертыша теплого, янтарного цвета – слишком яркие для человека; Ваня никогда не замечал раньше или только сейчас начал видеть.
Отчего-то Ване кажется, что он ему благодарен.
– Надо поспать. Утро вечером мудренее, или как там я должен сказать.
– Уже утро, – отзывается Ваня. – Лучше не стало.
Тело его ноет на мягком матрасе – усталостью, пережитым страхом, гаснущим адреналином, отчаяньем. Он не может спать и не может больше сделать ни шагу.
– Станет лучше, – говорит перевертыш без особой веры. – Мы выберемся.
Ване очень хочется в это верить.
Глава 3
Сон покидает его с трудом, вязкой кашей слепляя веки. Ваня пытается открыть глаза, но всё тело противится, возмущаясь – ему не хочется просыпаться. Его не ждет ничего хорошего. Между приоткрытых век Ваня видит любопытное лицо маленькой русалочки – той самой, с которой познакомился в лесу, и понимает – сон еще с ним, это не настоящее пробуждение. Во сне он плывет в черной, вязкой реке, и небо над его головой темнее воды, усыпанное звездами. Звезды крупнее и ярче звезд даже из фантастических фильмов – низкие, они слепят, разрастаясь всё больше – словно падают сверху, как дождь. Вода омывает его тело, несет дальше, и Ваня жмурится, спасаясь. Когда он открывает глаза, он снова видит русалочку.
Её глаза поглотили звезды, и теперь они такие же белые и горящие, как небесные точки. Вокруг темно, русалка наклоняется к нему – совсем близко, вдыхая запах кожи – и с наслаждением, чувственно облизывается, предвкушая. Ваня не чувствует её дыхания – ни теплого, ни ледяного.
