сын Кощея, говорят, – произносит Салтан.
Салтан говорит об этом легко, небрежно, веками отрепетированным выражением лица, но Ваня уже знает – это важно, очень важно, на самом деле. Важнее жар-птицы или перевертыша или даже Мораны.
– Видишь? – спрашивает Салтан у Риты, жестом подзывая её.
Девчонка подходит и старательно всматривается в Ваню – без намека на смех, всерьез, близко поднося лицо к лицу. В какой-то момент Ване кажется, что она лизнет его, как деревья на поляне, но обходится – Рита отстраняется, разочарованно качая головой.
– Нет.
– Так я и думал. Чего еще ждать от недоделок. Седьмая вода на киселе.
Рита не выглядит обиженной или оскорбленной – всего лишь сжимаются тонко губы, но Ваня не стал бы так о ней говорить. Она явно не в первый раз это слышит. Салтан с трудом поднимается с кресла, опираясь о подлокотники – снова чудом превращаясь из здоровяка в почти дряхлого старика – и подходит сам. Он встает так же близко, как Рита до этого – совсем близко, обдавая запахом алкоголя, и вглядывается в лицо. Ваня не знает, что они пытаются увидеть – не знает, как выглядит это стороны, но уже знает – должно быть что-то. Яркое золото волос, как у Мораны, блеклое алое свечение самого Салтана, плавящийся ожог шрамов перевертыша – магию видно, если научиться смотреть. Салтан не увидит. Он смотрит Ване прямо в глаза, и – даже не вглядываясь – Ваня видит их абсолютно, непроглядно белыми, как у слепого.
Возможно, не стоило есть тот цветок.
Салтан цокает языком – досадливо, но не удивленно, отходит и садится в кресло; устало – как будто попытка отняла у него немало сил. Второй стакан он осушает залпом.
– Что ж, привет тебе, дядя, – Салтан говорит со смешком.
Ваня не понимает в первый миг, почему Салтан называет его так, а потом – понимает. Много кощеевой крови, говорил перевертыш, как у прямого внука, и если Салтан внук его, Ваня – сын, то он мог бы звать его племянником. Мысль эта смешна, но Ваню не тянет смеяться, горчит улыбка Салтана, перевертыш не хмыкает из лифта и не роняет насмешливого комментария.
Ваня не находится, что ответить, Ваня говорит:
– Привет.
Видимо, ответ правильный – за него не отрывают голову, и Салтан вздыхает и решает.
– Я помогу тебе. Услуга за услугу.
Ваня не радуется, услышав – он уже слишком хорошо понимает цену подарков и одолжений в волшебном мире. Ваня не разочарован. Перевертыш молчит, но встает, поднимаясь с пола лифта, подходя близко, как может – чтобы ничего не пропустить. То ли волнуясь за Ваню, то ли шпионя для Мораны.
– Знаешь, где найти жар-птицу? – прямо спрашивает Салтан. – Думаю, она улетела с тобой.
Он не думает, он знает – Ваня понимает еще раньше, чем Салтан успевает договорить. Ловушкой или хитрой игрой – ему нужно, чтобы Ваня рассказал добровольно, и от этого ему не хочется говорить. Он еще мало знает о ловушках и невольно оборачивается к перевертышу.
