поры мимо нашего дома собаки предпочитали пробегать галопом, а если кто отваживался на рысцу, то исключительно по дальнему краю дороги, более-менее безопасному. Кто их предупредил, я не знаю, но получалось, что боевая слава о нашей Белке разлетелась по всему селу. Вот вам и тихоня!
В том, что это далеко не так, мы убедились потом ещё не раз, но уже не в боевой, а в мирной жизни Белкиной семьи.
К тому времени котята перевалили возраст недотрог, что открыло мудрой мамаше доступ к их телам как тренеру.
Малышня задириста. Насупится такой герой, спину изобразит излучиной и – бочком, бочком на Белку: мол, держись, мамуля! А та для правдоподобия тоже примет боевую стойку и ждёт, когда этот страшный зверь бросится на неё.
А зверь без опыта, самоуверенный и весь из себя – море по колено. Прыжок – и он уже в цепких объятиях мамаши, да ещё и со стиснутыми на тонкой шее зубами. Это, конечно, для порядка, чтобы не важничал и не забывался, а самое главное – чтобы вникал, как правильно нападать или обороняться.
Потерзает Белка таким образом зелёных недотёп и приступает к показу приёмов. На них же. С грохотом, писком и визгом от боли. Самые любимые – это захват, переворот, удержание, удушение. Всё как в жизни, с прицелом на охоту или защиту. Мало ли что может случиться на тернистом кошачьем пути!
И молодой спецназ до изнеможения грызёт науку побеждать, аж страшно становится от вида их взъерошенных тел. Зато как мило и комично смотрятся они потом в коробке или на полу веранды, когда вповалку и без задних лап мертвецки спят, уставшие, но довольные.
А Белка где-нибудь рядом, чутко подрёмывая, сторожит. На всякий случай.
Рожала Белка два-три раза в год. Зимой ей и котятам выделяли угол в прихожей или у печки, где потеплее. В остальное время дальше веранды мы её не пускали из-за линьки. Слишком много мороки убирать за нею шерсть, которая оставалась везде, где побывало это вездесущее создание.
Наши правила мудрая кошка встретила покорно. Она как будто исчезала в тёплую пору, приходя домой разве что по зову желудка, а наевшись, опять куда-то пропадала.
Но чем ближе были роды, тем видели её чаще. А уж на последних сроках кошка, пузатая и неуклюжая, откровенно мозолила глаза, предупреждая нас быть наготове.
Мы всё понимали, поэтому коробка с чистой подстилкой стояла в нужном месте заранее.
Белка лежала в ней в минуты отдыха, привыкая к родовому месту, а мы знали, что сегодня-завтра опростается. Но что интересно: кошка не рожала прилюдно, это всегда было сюрпризом. Смотришь – а она уже вылизывает свежий выводок.
Росли котята на наших глазах, кто месяц, кто больше, пока не попадут в надёжные руки. Тем временем Белка успевала начать новый виток своей родительской жизни, и всё повторялось, как череда времён года.
Самые благословенные деньки для нашей Белки выпадали на зиму.
