оказалось, что зовут его Якоб – отслужил заупокойную, и Рабеля похоронили в могиле, которую выкопали в пещере и обнесли пластинами сланца. На тело уложили щит Рабеля, тот, характерный нормандский овальный щит, заостренный книзу, засыпали землей.
Конрад просидел у могилы в молитвах и весь следующий день после похорон. Спал, свернувшись в клубочек около скамейки, ничего не ел и много раз из глаз у него лились слезы. Там, за расщелиной пещеры его ждала жизнь, жизнь без отца, и мальчик был уверен, что в одиночку никогда и никоим образом ему не выжить. Рабель же, напротив, лежит тут у него под ногами, и Конрад будет верно ждать отца; и на этот раз никому не даст себя куда-то увести. У Конрада все замирало внутри, когда он спрашивал себя, что отец хотел сказать ему перед смертью, какие слова умерли вместе с ним. Потом мальчик поднимал голову и разглядывал лики святых на каменных стенах и, несмотря на слова Рауля, не мог не ненавидеть и их тоже.
Глава 9
Умар приказал женщинам разойтись по комнатам. Нежно обнял за плечи Гадду, приглашая ее с собой в спальню, ласково погладил по щеке Джалю.
Только Надира все еще стояла у двери и ждала ответа.
– Умар, скажи, кто это был?
– Всего лишь проезжий богатый купец, хотел спровоцировать меня.
– Тебе не кажется странным, что он отправился в путь из Каср-Йанны так поздно, что не переночевал там?
– Видимо, чтобы взглянуть на «Надиры небосвод», до рассвета ему не терпелось, – ехидно ответил Умар, плохо скрывая зависть.
– Тебе лучше сообщить каиду… на рассвете! Мне показалось, что он что-то имеет против моего господина Али.
Умар глянул на нее снисходительно и ответил:
– Теперь ты начала встревать в вопросы безопасности рабада? Ночной азан уже давно пропели… ступай к себе в комнату, сестра!
И Умар раздраженно отправился в свои покои, а Надира стояла, вперив взгляд в плитку из обожженной глины на полу.
Один за другим все очаги, все свечи и светильники в доме потушили, прошел еще один долгий день.
Коррадо все еще стоял на привязи у столба, он давно уже не подавал признаков жизни, Аполлония уткнула голову в коленки и задремала; в эти дни она спала еще меньше, чем брат.
Идрис сидел в сторонке и смотрел в сверкавшее звездами небо, он ждал момента, когда сможет отвязать пленника и отправиться домой.
Вдруг во дворе что-то оглушительно хлопнуло; затем послышались потрескивание, будто что-то горело. Аполлония открыла глаза и увидела странное пляшущее зарево за конюшней. Идрис вскочил и с криком побежал к дому звать на пожар. В то же время Мизиян мигом скатился по лестнице с балкона и закричал Идрису:
– Конюшня горит!
– Буди Умара!
– Зови народ!
Мизиян бешено заколотил в дверь, а Идрис бросился звать мужиков, которые стояли дозором у въезда в деревню; именно каид посоветовал Умару выставить дозор
