по лобовому стеклу, миновал руку «дворника», проехал вперед и беззвучно упал куда-то на бампер.
– Что случилось, Александр?
Голос Елены звучал участливо.
– Что-то не так?
– Проклятие!
Он стукнул кулаком по рулю; коротко взвыл клаксон, с замерзшего дерева отозвалась невидимая ворона.
– Это «Калифорния», только со знаком «минус». Оттуда бы нас выпустили, сюда не заселят. То есть мы сами не заселимся.
– Почему, Александр?
Елена спрашивала почти ласково; Громов отметил, что его никто так часто и так мягко не называл по имени.
– У них нет номеров.
– Как – «нет»? Не может быть. Новый год прошел, да и не думаю, что много народу приезжало сюда праздновать.
– Да не в том смысле, что просто «нет», а нет пригодных. Этот чертов откос был построен при Мафусаиле, сейчас идет под капремонт на реставрацию, но поэтапно. Верхние этажи закрыты. Второй еще работает, но там только двухместные номера. Одноместные были выше, там все разломано. Едем обратно, найдем полицейский пост и выясним, где у них нормальная гостиница.
Громов снял машину с ручного тормоза и взялся за рычаг переключения передач.
– Александр, успокойтесь, ради бога!
Елена переместила его руку к себе на колени.
– Успокойтесь и простите меня, я доконала вас своими проблемами. А здесь проблемы нет. Никакой. В этой гостинице есть душ?
– Не знаю. Даже не спросил. Должен быть, на табличке четыре звезды. Горячая вода есть, я слышал, администратор кому-то говорил по телефону, что еще не отключили.
– Ну так что нам еще нужно? Возьмем двухместный номер, всего и делов-то. Кстати, обойдется дешевле, чем два «сингла».
– Мы? С вами?? Двухместный?!
Предложение казалось диким.
Представить, что эта женщина – еще утром не подозревавшая о его существовании – ляжет спать поблизости и ночью он услышит ее сонное дыхание… было невозможно.
– Мы с вами в двухместный. А что в этом такого?
Она смотрела спокойно.
– Александр, ну не будьте мальчишкой…
Он помотал головой..
–…Мы что – пионеры? Мы взрослые люди. Представим, что едем в поезде. «Москва – Санкт-Петербург», мягкий вагон, всего одна ночь.
– Ммм…да… – промычал Громов.
Прошлая жизнь его имела такие опыты даже в жестких вагонах, что не хотелось вспоминать.
– Или вы чего-то боитесь, Александр?
– Я – нет, – ответил он. – Мне нечего бояться.
– Мне тем более.
– И руки у вас… крепкие, как не знаю что.
– Будут крепкие, – серьезно подтвердила она. – Попробовали бы вы поиграть на виолончели со слабыми руками.
Дверь под полуосвещенной вывеской открылась, из отеля вышли двое мужчин.
– В общем так. Я больше никуда не поеду. Если боитесь
