дает кому-то основания думать, что мы продали его? Я Вам не говорил, что у меня был КамАЗ. Может, клиент, который купил этот КамАЗ, пожаловался, мол, машина плохая, тащите его сюда, будем разбираться?
Он слушал молча и кивал головой, потом вдруг сказал:
– Тебе, наверное, кто-то сказал, что ты умный, а ты решил, что умнее меня.
– Только бить меня не надо, – сказал я, – мне и так плохо. Почему-то поднялась температура, и меня начало знобить.
Он взял трубку телефона, стоящего на углу стола, и что-то стал говорить. Разговаривали они долго, язык, на котором они говорили, я не понимал, но по интонации было понятно, что собеседники ругались между собой. Договорив, он положил телефонную трубку и, ухмыляясь, сказал:
– Пошли, посмотрим, как там будешь шутить.
Опять пришлось вставать на ноги, которые отказывались подчиняться. Боль усиливалась, почему-то сильно болел весь торс и спина, еще температура мешала сосредоточиться и трезво понимать происходящее вокруг. Идти пришлось на второй этаж, как оказалось, нами заинтересовался начальник криминальной милиции. Всю дорогу мы шли под пристальном вниманием того же сержанта. Наконец, добравшись до нужной двери, он скомандовал: «Стойте здесь», – и показал на одно из окон в коридоре. Мы отошли в сторону и встали возле окна. Только сейчас я понял, что уже был день. За окном светило солнце, пели птички, цвели деревья.
– А сколько сейчас времени?
Ашот пожал плечами, не желая говорить. Мимо проходил пожилой мужчина в шляпе, я обратился к нему с тем же вопросом. Он остановился и вежливо ответил:
– Тринадцать двадцать пять.
Я так был поражён услышанному.
– Спасибо, а это какое время, разница между Волгоградом сколько часов?
– Вы о чем, какая разница, нет никакой разницы во времени с Волгоградом. – Сказав это, он повернулся и пошел дальше вглубь коридора.
Открылась дверь, сержант скомандовал:
– Проходите.
Мы вошли в кабинет. За большим столом сидел довольно молодой майор. Он был чисто выбрит, и от него пахло хорошим одеколоном. Посмотрев на спокойное лицо майора, я почувствовал, что это был сильный и уверенный в себе человек, наверное, от этого становилось спокойнее.
– Вы почему хулиганите? – не здороваясь, спросил он.
Я молчал, не зная что сказать. Пауза затянулась, я понимал, что говорить надо начинать мне. Не придумав ничего умного, я громко и уверенно сказал:
– Ну да, конечно.
Майор поднял голову, осмотрел меня с ног до головы и сказал:
– Ты не настолько глуп, как о тебе сказали.
– Он сам дурак.
– Не наглей, – глаза его стали колючими.
– Извините, – ответил я.
– Итак, что там случилось? – как-то между прочим поинтересовался хозяин кабинета, сам в это время ковыряясь у себя в столе.
Я продолжал молчать, тупо уставившись в пол. Майор закрыл свой шкаф и, обращаясь ко мне,
