смерти Прокофия Ляпунова у многих городов, ранее поддерживающих Первое земское ополчение, изменилось отношение к целям и средствам достижения их у оставшихся лидеров Заруцкого и Трубецкого. Например, жители Казани в своем обращении к Перми писали:
«Под Москвою, господа, промышленника и поборника по Христовой вере, который стоял за православную христианскую веру, за дом Пресвятой Богородицы и за Московское государство против польских и литовских людей и русских воров, Прокофия Петровича Ляпунова, козаки убили, преступя крестное целованье. Митрополит, мы и всякие люди Казанского государства согласились с Нижним Новгородом и со всеми городами поволжскими, с горными и луговыми татарами, и луговою черемисок) на том, что нам быть всем в совете и в соединенье, за Московское и Казанское государство стоять, друг друга не побивать, не грабить и дурного ничего ни над кем не делать; а кто до вины дойдет, тому указ чинить по приговору, смотря по вине; новых воевод, дьяков, голов и всяких приказных людей в города не пускать и прежних не переменять, быть всем по-прежнему; козаков в город не пускать же, стоять на том крепко до тех пор, пока Бог даст на Московское государство государя; а выбрать бы нам на Московское государство государя всею землею Российской державы; если же козаки станут выбирать государя по своему изволенью, одни, не согласившись со всею землею, то такого государя нам не хотеть» [60, 876].
Грамоты патриарха достигли успеха и среди населения Казанского государства, большинство жителей которого были мусульмане, где только сама Казань в это время была русским городом. Значит, не столько православная вера объединяла этих людей, сколько торговые интересы. Примечательно, что в более ранней грамоте казанцев, посланной в Хлынов говорится об отказе патриарха Гермогена Салтыкову и Андронову, а затем и Мстиславскому в их просьбе благословить народ на присягу королю Сигизмунду, что привело к ссоре московского правительства с патриархом, который в свою защиту обратился к гостям и торговым людям Москвы, доведя до них желание бояр присягать польскому королю, на что те ответили категорическим отказом. С.М. Соловьев, приводя это известие из казанской грамоты, не очень ей доверяет, считая, что казанцы таким образом хотели оправдать свою присягу тушинскому царю Дмитрию. Но то, что российские купцы не желали польского короля на московский престол, весьма симптоматично.
Легенды Смутного времени рассказывают, что именно земскому старосте, торговцу мясом Кузьме Минину (? —1616), по прозвищу Сухорук, явился во сне св. Сергий и «приказал возбудить уснувших». Этому торговцу тогда было около 50 лет, родился он в семье богатого соледобытчика Мины Анкудинова из Балахны, который был совладельцем нескольких солевых промыслов, при этом одним их них владел на паях с князем Дмитрием Михайловичем Пожарским. Вот именно этим людям и было суждено стать лидерами Второго земского ополчения.
Управляли Нижним Новгородом в то время воеводы князь Василий
