похвастаться.
Вот и секретарь лёгкого поведения известила Аннэт Васильевну об интимных похождениях её супруга в надежде самой стать женой своего начальника. Отделалась расчётливая дамочка увольнением, а вот неверному мужу повезло меньше: в пылу возмущённой ревности моя соседка рванула на себя верхний ящик фамильного комода, вытащила наградной дедов ПМ да пальнула в перепуганного изменника. На радость обоих пистолет был заряжен паутиной и пылью, посему смерть супруга перенеслась на известную только кудеснице-судьбе дату.
Казалось бы, конфликт исчерпан: муж, едва не сходивший под себя, сбегал за букетом, искренне покаялся, пару раз грозился самоубиться в разлуке. Жена, чуть было не сменившая перины на нары, поцеловала, извинила, обещала любить, что прежде и, может, больше. Конфликт исчерпан, слезы вытерты, как говорится, живите долго и счастливо. Да только вот ни у кого не получилось: шибко тогда ранил два ЗАГСом повязанных сердечка ответный визит секретарши. Зарёкшийся даже смотреть на других женщин супруг шарахался от каждого движения законной половинки. А супруга еженощно сквозь сон бормотала сакраментальное «скотина» и сентиментальное «убью». Утомившись от бесконечных опасений за свою неприкосновенность, номинальный глава семейства проспонсировал единственной и ненаглядной психиатрический санаторий, дабы наконец-таки снять с Аннэт Васильевны ужасающий их обоих убийственный стресс.
Когда лечение моей соседки подошло к концу, я лишилась изумительных рассказов о жизни домохозяйки значительного лица. Накрываясь в одиночестве жёстким одеялом, упакованным в накрахмаленный чехол, я в который раз пыталась вспомнить что-нибудь эдакое и из своего прошлого. Наверняка у меня тоже насыщенная биография! Не даром же я здесь? Из-за чего-то же я перестала говорить на понятном всем языке? Или я всегда так общалась? Но как бы тогда мы познакомились с Ромой? Я же не русалка, которая обменяла свой голос на любовь? Та же совсем онемела, а я вон – мычать могу. Не на сдачу же мне эту важную способность оставили. Или у меня бонусная карта из этого обменника есть?
На место вербально солирующей Аннэт Васильевны пришла молчаливая грусть. Как я ни старалась припомнить, было ли мне вообще о чём тосковать, в голову препиралась лишь вероятность того, что в той жизни я всё-таки разговаривала. Наверное… Да нет, там я сто процентов открыто болтала со всеми. Там точно не было таблеток и этой дурацкой солянки. Там по-любому у меня имелись куча приключений и вал всякий разных занимательных историй. Главное, там, я просто уверена, со мной был Рома. И он мне улыбался. Вот так! Мой Рома….
Рома – мозг непослушно рвал его лицо на части, оставляя перед закрытыми глазами мутный образ того, кто Там, бесспорно, был для меня Всем.
МОЙ МИР
ГЛАВА 4
– Привет! Не спишь?
Я открыла убаюканные глаза в ответ на требовательный шёпот.
– Эй, ты
