вырубленной в плите чашей, он поднес к ее краям ласку, не выпуская ее из рук. Она жадно втягивала воздух и прекратила вырываться, когда поняла, что сейчас произойдет. Руки, неоднократно пытавшиеся изловить ее за чрезмерное желание убивать, покрытые мелкими шрамами от ее же когтей, сейчас сами направляли ее к бордовой жидкости. Мгновение – и зверек принялся жадно упиваться кровью. Ладонями Мелисар чувствовал, как сердце зверька громко пульсирует в его маленькой грудке, а бока ходят волной при каждом его глотке.
– Два, три… – считал он шепотом. – Три… ну же! Три! Давай!
Последнее слово он прокричал, неотрывно смотря на плиту в конце комнаты, которая так и продолжала закрывать собою единственный выход из этого жертвенника.
– Пятый, шестой глоток… все, хватит, – произнес Мелисар, отрывая ласку от ее любимейшего лакомства.
В глубине души он уже корил себя за то, что так быстро смог переступить через свои принципы. Долгие годы отучать привязанного к нему зверька от лишней пищи подобного рода, ведь это лишние смерти, чтобы после своими же руками это все разрушить. Напоить ее до изнеможения…
Сзади послышался нарастающий скрежет камня. Мелисар закрыл глаза, ощущая благодарность ко всему миру, но более всего к ласке. Плита поползла вбок, и в комнату сразу же начал проникать свежий воздух. Он даже и не подозревал, насколько здесь было удушливо и затхло до этого. Вскочив на ноги, парень устремился к открывшемуся проему, желая как можно скорее покинуть этот каменный склеп, обагренный кровью. Остановившись за шаг до цели, он оглянулся напоследок.
Только самый изощренный и извращенный ум мог создать такое и заставить проходить чрез это людей, разрушая их изнутри. Пламя в камине начало постепенно затухать, и комната стала погружаться во мрак, который, будто туман, стелясь над землей, медленно вытекал из углов.
* * *
Мелисар забыл о предыдущей комнате, стоило ему лишь войти в новую обитель. Даже скрежет закрывающейся плиты, ранее будоражащий все внутри, стал ничем по сравнению с тем, что открылось его взору.
Это была уже вовсе не мрачная, затхлая и темная каменная клетка, это был огромный зал округлой формы. В центре него возвышалось подобие горы, от которой во все стороны исходили яркие серебряные лучи света. Ослепленный ими Мелисар некоторое время не мог ничего разглядеть, слыша лишь журчание воды, которое придавало залу некое умиротворение. Когда глаза наконец привыкли к яркому свечению, парень медленно начал шествовать к горе, безотрывно вглядываясь в нее. С каждым шагом она обретала все более явные очертания.
Сотворена гора была из огромных валунов, покрытых мхом, и прозрачных камней, которые ранее Мелисар никогда не видел. Они напоминали идеально чистый лед и складывались в некие заламывающиеся дорожки, которые начинались от самого пика горы и спускались книзу, ветвясь, будто истоки одной большей реки. Именно по этим камням мерно стекали потоки чистой
