в библиотеку, оттуда в гостиную и через стеклянные двери на улицу с торца дома. Удачно добравшись до дороги, там она села в обещанный Эдвардом ожидающий экипаж с нанятым для этого случая кучером, который отвез к тому домику для встречи и последующей отправки. В пути сердце Лиони сильно тревожилось, голову окутывали разные мысли… По ее приезду у домика еще никого не было. Девушка поблагодарила, вышла и осталась ждать. Изо рта шел легкий пар, на улице стояла прохладная погода, порой дул порывистый ветер, обжигая лицо; щечки порозовели.
Вскоре донесся шум копыт и колес, в видимость попала приближающая темная карета. Вблизи Лиони узнала экипаж Эдварда и с волнительной улыбкой сделала шаги навстречу. Когда карета остановилась рядом, кучер слез и направился открывать дверь, что невольно показалось странным, получается, парень сидел и ждал, пока ему не поможет слуга. В руке его была лампа и, осветив лицо, дала понять, что это не тот кучер Эдварда, а другой человек. Глаза Лиони открылись шире. На землю ступила нога в женской туфле, перед девушкой появилась Эмили – жена юноши. В руке она держала последнее письмо от любовницы своему супругу. Лиони ахнула и на какое-то время впала в ступор.
– Он никуда не едет с тобой и выбрал меня, – четко сказала женщина.
На лице ее не было ни ухмылки, ни грусти, ничего. Тон сдержанный. Речь продолжилась:
– А вот тебе я советую исчезнуть, ибо округа скоро узнает, кто ты такая… письмо отправлено и твоему мужу.
Следом дама отвернулась, села с помощью слуги обратно, и экипаж тронулся. На самом деле Эдвард вообще ничего не выбирал и не мог это делать, он мямля и трус, который следовал туда, куда потянет более сильный или, как в данном случае, богатый. Семья Эмили была обеспечена и обещала ему хорошее будущее на флоте, даже с таким характером, если тот будет молчать и слушать. Жена и тёща не отпустили его никуда уехать, и он сразу поддался и сдался. Его мнимой храбрости хватило лишь на пару дней, а как только Эмили узнала, то он тут же вернулся обратно к своему привычному и свойственному положению. Оставшись наедине в темноте, Лиони немного постояла, теперь ее голова оказалась пустой, мыслей и сил не было. Она оставила сумки и прошла дальше к лесу. Лес выглядел темным, холодным, пугая этим, но в то же время зазывая в него убежать и потеряться. Девушка села под дерево на холодную землю, слез в ее глазах уже не было, лишь подавленное или, лучше сказать, разочарованное выражение лица. Вновь подул порывистый ветер, уронив ее шляпу; поднялись листья и, кружась, внезапно направились на сидящую. Лиони закрылась руками и вдруг разозлилась, широкие брови опустились, дыхание участилось, издался негодующий крик. Она схватила упавшие листья с кусками земли и принялась их кидать. Затем вскочила, делая похожее ногами и рьяно, с негодующими выкриками пиная. Где-то вдалеке раздалось ржание лошади, Лиони какое-то мгновение туда смотрела, после резко подорвалась, схватила по пути сумки и побежала к дороге. На удивление, там примерно в метрах сорока стояла та карета, что привезла ее, а кучер что-то делал
