тебе будет известно, тем счастливее станет ваша супружеская жизнь. – Она улыбнулась. – После хороших любовных утех мужчину можно просить о чем угодно.
В душе Минервы родилась неуверенность. Поцелуй, которым они обменялись с Блейкни, произвел на него гораздо меньшее впечатление, чем на нее.
Она думала о парламентской и уголовной реформах. О детях, которые по многу часов трудились на опасных работах, получая за свой труд сущие гроши. О парламентских голосах, находившихся под контролем герцога Хэмптона, и о его огромном влиянии. Влиянии, которым через некоторое время будет обладать и лорд Блейкни. Она думала о том, сможет ли воздействовать на своего мужа.
Минерва не привыкла уклоняться от трудностей и поэтому, выпрямив спину, произнесла:
– Думаю, мне стоит прислушаться к твоим советам.
Уильям Монтроуз, старший из братьев Минервы, был крупным мужчиной, на два или три дюйма превосходившим Блейка ростом и по крайней мере в три раза больше в обхвате груди. Его мускулы, несомненно, могли сослужить службу, когда стоило поколотить того, кто имел безрассудство заглянуть под юбки его сестры.
Блейк протянул руку и широко улыбнулся:
– Давно не виделись, мистер Монтроуз. Помнится, вы отлично боксировали. Не угодно как-нибудь встретиться со мной в клубе Джексона?
Лучше было позволить Уильяму выплеснуть эмоции в тех обстоятельствах, где быстрота реакции и точность ударов позволяли Блейку уравнять шансы.
Хмурый взгляд Уильяма смягчился, а на губах заиграла сдержанная улыбка, в которой, впрочем, таился намек на угрозу.
– Буду рад, Блейкни. Приношу свои поздравления и надеюсь, что вы будете хорошо обращаться с моей сестрой.
Несмотря на то что обед предполагался семейным, список гостей расширили и включили в него друзей Айверли – Чейзов и Комптонов. В итоге компания получилась не слишком большой, что позволяло обойтись без особых церемоний, хотя чета Монтроузов и так не особо строго следовала правилам этикета. Поскольку Вандерлины и Монтроузы являлись соседями по Шропширу, Блейк был достаточно хорошо знаком с этим семейством и, конечно же, наслышан о некоторой эксцентричности отдельных членов семьи. Поэтому никто за столом не удивился, когда Стивен, самый младший, бросил в брата кусок хлеба в ответ на какое-то замечание. Даже высокомерный и утонченный денди Тарквин Комптон лишь уклонился и молча стряхнул крошки со своего сюртука.
Диана Айверли оказалась радушной хозяйкой, и Блейк мимоходом подумал, что было бы неплохо, если бы его будущая жена обладала такими же качествами. Он не возражал бы против таких вечеров, но не мог представить, чтобы подобное событие происходило в величественных апартаментах Вандерлин-Хауса. Даже всегда серьезный кузен Себастьян, казалось, сумел расслабиться за этим большим столом. В начале обеда они с Блейком обменялись если не сердечными, то достаточно вежливыми приветствиями, но общения как такового не получилось.
Перебросившись со Стивеном
