посмеивался, да и дочь купца, Анастасия, показывала буквы, но всё времени не было. Запомнил только Аз, Буки да Веди.
–Ничего, – тихо говорил сам себе добровольный узник, – научусь, небось, не глупее других. А то всё одно, да другое…
Но красочные рисунки старообрядческой книги захватывали дух. Всадник в короне, панцыре и с копьем, даже первую букву имени разобрал- «Аз». Другие не смог, но не беда! Была бы книжка с картинками, что бы буква, и рисунок. Ну там, Бык- «Буки», Дерево- «Добро», «Глаголь»– гусь, а «Аз»? Только Ад, ничего на ум и не приходит…
Так смотрел, смотрел и заснул за столом. Сны только злые видел, как барина топором рубит, потом вилами, ножом, а железо будто из тумана- не входит в тело и всё тут! Барин смеётся, довольный, пузо толстое…И тут грохот, словно пушка выстрелила.
– Пошли домой, подземный сиделец, – сказал веселым голосом Хренов, – только рогожкой накройся, сейчас тебя вынесем, умер будто.
– А по-другому? – заговорил Федот, – Чего умер-то? Может, заболел просто…
– Нет, умер так умер, – засмеялся довольный собственной шуткой Радион Лаврентьевич, – уж всё сделали, носилки стоят, один ты кобенишься. Давай, вылезай.
– Ладно, как скажете…
И точно, уже стояли носилки, да рогожка. Четверо дюжих мужиков у ручек наготове. Федот примерился, как лечь поудобнее.
– Вперёд ногами ложись, – пробасил один из носильщиков.
– Верно говоришь, Кузьма, молодец! – обрадованно заметил Хренов, – Рубль с меня целковый! А то бы потащили молодца головой вперёд, как живого!Ложись давай, Федот, как сказали.
– Да понял я,– говорил юноша, пристраиваясь получше.
– И ручку так вот, вниз свесь, – Радион Лаврентьевич дёрнул за руку «мертвеца», – Ну теперь дело другое… – добавил он уже довольным голосом.
Федот только слышал, но не видел ничего, накрытый грубым полотном, лежа на носилках. потряхиваемый на лестнице своими спасителями.
– Кого тащите? – услышал о грубый голос.
– Да приказчик помер мой. Хоронить через три дня будем.
– Сами, без попа? – добавил полицейский.
– Сами, сами. Отпоём как должно, не сомневайся, – говорил уже приказчик, – Радион Лаврентьевич и отпоёт.
– Ладно, идите, чего уж…
Носильщики подняли груз, и небыстро понели его по улице, народ только сторонился скорбного груза. Идти было далеко, да мужики были здоровенные, тоже из старообрядцев, и обманывать полицейских им было не впервой, да и грехом это не считалось.
И Федот продолжил свой путь, да не своими ногами.
***
Юноша почувствовал, что носилки стоят уже на земле, хотя скорее по стуку дерева о дерево, на полу неизвестного дома.
– Ну вставай, Лазарь( воскрес из мёртвых), не Христос я, но людям помогаю, – добавил купец, обращаясь к юноше, взяв его за руку, – вот вам деньги, люди добрые, – и Хренов раздал обещанную плату
