Неумерший! Не знаю, откуда ты взялся, но от тебя много вони! И проблем много. Лучше бы ты умер, честное слово! – Проговорив эти слова, я сделала над собой заметное усилие и, вздохнув, встала с постели на ноги. Неожиданно меня повело от слабости, ноги подогнулись, и я завалилась на пол. Последнее, что помнила, как кто-то заплакал.
Свеярдв молчании смотрел на происходящее рядом с ним. Он был тяжело ранен, но еще буквально пара суток, а лучше неделя, и он сам себя залечит и сможет уйти в горы. Нужно просто отлежаться и желательно в тепле. Но, похоже, он выбрал не лучший вариант. Просто этот дом был ближе всех к лесу. И еще – у этого дома не было высокого забора. Перелезть через частокол с ранением в живот Свеярд бы точно не смог. Сил ползти уже не осталось. А еще волки. Они преследовали его несколько часов и вконец обнаглели, когда поняли, что рядом поселок.
Он, падая на пороге, сильно стукнулся о дверь и, похоже, разбудил девчонку. Она вышла и… Попыталась отогнать осмелевших волков. Потом втащила его в дом. Все это он помнил, так как сознания не терял. Но помочь ей ничем не мог. Только выставить меч. А она об него порезалась… Сразу. Потом еще раз.
Он наблюдал сквозь полуприкрытые веки, как она пытается разжечь печь, нашел взглядом свой меч у двери и рассмотрел кровь на мече – волчью и ее, человечью. Человечья кровь не светилась, только пахла. Девчонка и близко не знала, как обращаться с холодным оружием. Да и мала она совсем. Худая. Все худые, и дед особенно худ. А еще слаб. Но держится и виду не показывает. У него что-то с руками. Пока не понять –слишком далеко. Старшей девчонке лет мало, остальные дети еще мельче. Человеческая раса. Это все. Выяснить большее он в первые минуты не смог. Не осталось сил.
Все силы он пустил на заживление раны в животе. Хорошо, что проникающее ранение не задело кишки. А то бы он и до этого дома не дотянул!
Свеярд выпал крайне неудачно – в болото, которое почему-то не замерзло, и он практически с головой окунулся в вонючее нечто. Холодное, вязкое, гадкое. Этим гадким сейчас и несло в теплом помещении.
Теперь, оказавшись в доме, он то терял сознание, то вновь приходил в себя. Началась регенерация тканей, а для этого требовалось много энергии, которую брать, кроме как у самого себя да от тепла печи, было больше неоткуда. Вот он и начал терять сознание. Организм восстанавливался. Все разливающееся вокруг тепло Свеярд старался впитать в себя. Конечно соблазн вытянуть капельку жизненной энергии из людей был велик. Но он все же не стал.
Старшая девчонка с помощью старика еще раз перевязала свои кисти. Его осмотреть и как-то помочь они даже не пытались. Бросаемые в его сторону взгляды вполне однозначно говорили, что и она, и старик очень сожалеют, что он не мертвый. Подумал, что не будь она настолько мала, а дед – настолько слаб, то вдвоем они наверняка решились бы. Прирезали бы его. Мечом. Затем мертвого бы раздели, а тело припрятали. Может быть, и поели бы (такими худыми и голодными они выглядели). В начавшем прогреваться помещении совсем не пахло едой. Мышами, и теми-то не пахло.
В темноте к нему подошла кошка, повертелась рядом и куда-то исчезла. Кошка
