Всплыл мрачный образ не умершего ночного гостя и вспомнилась его вонь. Вот гадость! Меня вновь затошнило. Я сделала судорожное глотательное движение и вновь чуть-чуть вздохнула.
Нужно попытаться понять, о чем это он спрашивает? На моем плече, на моем плече… Что было? Неумерший…
В голову пришло что-то такое, связанное с чужаком… Что-то нехорошее. Никак не могу собраться! Ах, да! Вспомнила! Меховой тулуп неумершего! Вот, что было у меня на плече! Я все забыла, выбило из головы. А потом только мысли о том, что совсем рядом Хано, заняли мою слабую голову.
Вздохнула. Помолчала. Еще два глубоких вздоха. Орк ждал.
– Это я нашла утром возле нашего жилища, – проблеяла я как овца. Голос опять меня подвел. – Валялось, все в крови и… Еще вот это. – Я попыталась просунуть замотанную в тряпки руку себе за пазуху. Взгляда не отвела, смотрела как мышь в глаза голодному змею. Орк неожиданно сильно дернул за веревку, что утягивала и держала на моем теле одежду. Веревка разом лопнула, тулуп пополз, открыв взору орка замызганную сорочку и узелок тряпки, привязанный за кожаный шнурок на шею. В тряпочке были спрятаны зеленые медяшки из кошеля чужака.
Хано в молчании рассматривал мое богатство – денег было и правда много для местности, где я сейчас проживала; очень много. Корову можно купить и стогов пять сена, на прокорм ее же!
Толкнул меня на шкуры:
– Сиди тут…
И вышел за полог из шкур. Раздались удаляющиеся шаги. Свет в лампадках тут же потух, а я повалилась на шкуры. Уставилась на полог, который вел на общую часть общинного дома.
Ладно. Буду тихо сидеть, сколько вытерплю. Потерплю, сколько смогу.
Через минуту я уже спала. Крепко. На мягких шкурах. Думать, что со мной станет дальше, не хотелось. Совсем.
Растолкали меня почти сразу. Казалось, что я только прикрыла глаза, и нате! Будят! Кто? Хано. Я очумело захлопала глазами, разглядела орка и начала икать. Орк скривился и тряхнул меня:
– Волки выли? Ночью…
– Да, – ик, – выли.
Я еле справилась с речью.
И проговорив с большим трудом только это, я заткнулась. Мучительно размышляла, а что говорить дальше. Вопросов больше не задавали. Ждали… Чего? Продолжила осторожно:
– Но я не выходила до утра. –Ик! –Утром вышла и увидела тулуп. –Ик!
Из моих глаз брызнули слезы – так сильно я старалась снова не икнуть! Помогло. Я чихнула. Вытерла нос правой культяпкой. Зачастила, пока икота не напала снова:
– Я хотела его продать в поселке и еще руки лекарю показать… – Словесный поток полился из меня, не останавливаясь. А еще я взглядом идиотки преданно уставилась в глаза орку. Чернодер его знает! Умеет ли он определять человеческое вранье или нет? Выхода нет. Раз начала, начала врать, нужно продолжать. Подумав, добавила – может за медяшки вылечит? – и заткнулась. Лучше уж помолчу! А то брякну лишнего, придется выворачиваться, придумывать. А я – глупая, и ничего
