Дискалюка невидимым прессом давила на его психику. Никогда он не был таким богатым, никогда раньше он чувствовал себя таким независимым и в то же время он чувствовал, что не вмещается в собственной шкуре. То, что он берет взятки, знали не только его сотрудники, но и их семьи, а члены семей не могли не поделиться со своими знакомыми, а знакомые в свою очередь со своими знакомыми и так без конца.
Ему достали дипломат со специальным кодовым замком, да что толку. Никто не станет открывать дипломат, чтобы убедиться, что же там находится. Дипломат заберут, потом вскроют его топором и достанут денежки. В кабинете хранить такую сумму явно нельзя: вдруг проверка. У себя дома хранить не будешь: бандиты нагрянут, дипломат отберут и лишат жизни. У соседей спрятать? Но он уже однажды хранил дорогостоящую аппаратуру у своего лучшего друга, когда уезжал в отпуск, а тот продал все и прогулял с бабами. Конечно никому верить нельзя. Деньги могут породить зло.
Сначала он хранил дипломат с деньгами под полом в гараже, но вскоре понял, что это ненадежный способ хранения. Проснется, бывало ночью, сходит в одно место, а потом тихонько откроет балконную дверь, и долго смотрит на крышу гаража. Цела ли?
После нескольких бессонных ночей он отсчитал двадцать тысяч и поехал в Ужгород к Устичу.
– Собрал вот два десятка, хватит ли? – сказал он, протягивая пачку с деньгами.
– Если мне удастся приобщить еще хотя бы два района, то вполне может хватить. Ты первый, молодец, хвалю. Думаю, через полгодика ты снова явишься ко мне с дипломатом, только он уже будет весить гораздо больше.
– Надеюсь увеличить сумму по крайней мере в два раза, – улыбнулся Дискалюк.
– Теперь можно отправляться на встречу с избирателями. Эти деньги мы пустим на…
– Водку, – подсказал Дискалюк. – Водка самый лучший наш помощник. Надо чтоб наши избиратели находились под мухой и под мухой нас лицезрели. Нам достаточно только показаться перед ними и сказать: дорогие наши избиратели, запомните нас! Если вы за нас проголосуете, мы систематически будем выделять вам эту благородную жидкость.
– Надо закупить цистерну спирта, развести водой. Это дешевле, – предложил Устич.
– У меня в Бычкове есть Скачев, он разводит спирт, правда плохого качества, и расфасовывает в бутылки. В народе эта водка называется «Скачевка». Я пошлю к нему санитарных врачей, пожарников, работников милиции, они доведут его до предынфарктного состояния, и тут—то я с ним побеседую. Он выделит своей «Скачевки» две – три тысячи литров и тогда мы простим его. Так что эти денежки, что я вам принес, не тратьте на пустяки, они вам пригодятся. И транспорт я обеспечу и топливо за мной.
– Через неделю начинается предвыборная гонка, смотри не подкачай. Мы должны быть избраны. Провал смерти подобен. У меня довольно сильный соперник. Это бывший секретарь обкома партии Щипалко. Он заговорит, кого хочешь. Он и сейчас на цитатах выезжает. Послушаешь его – слюнки текут. Опасный тип.
– Сейчас в болтовню никто не верит, – успокаивал его Дискалюк.
