подходит. Мне нравится, как ты мыслишь. А пока иди, собирай коммунистов, вернее бывших коммунистов и добейся их сплочения. Проведи ротацию кадров. Нам на выборы нужны деньги и немалые.
– Сколько? – спросил Дискалюк.
– Сто тысяч долларов, не меньше.
– У меня есть десять, – сказал Дискалюк.
– И у меня столько же, – сообщил Устич.
– Значит всего восемьдесят тысяч, получается, не хватает.
– Если будет больше, не помешает.
– Время покажет.
15
На этом друзья расстались. Опытный аппаратчик Дискалюк на первом же закрытом совещании, где были исключительно работники бывшего райкома партии, добился единства путем сплочения рядов вокруг самого себя. Другим отщепенцам – руховцам, социал-демократам, либеральным демократам разрешено было идейно разоружиться и тогда у них могла появиться надежда войти в состав правительства Руховского района. Это монолитное сплочение вокруг Дискалюка существовало долгие годы и стало незыблемым, как гранитный монолит под скульптурой Ильича. Даже когда в столице государства количество партий зашкалило за сто, а в Верховной раде систематически устраивались кулачные бои, в районной раде и администрации Дискалюка царил порядок.
Если в Киеве выдающиеся сыны и дочери украинского народа – Павел Лазаренко, Виктор Жардицкий, благодаря своей находчивости, изворотливости, заботе об интересах народа, малость обокрали свой народ путем вывоза миллиардов долларов за границу и об этом стало известно, благодаря прессе, то в ведомстве Дискалюка ничего этого не было и не могло быть. Здесь воровство, взяточничество и грабеж национальных богатств в рамках района были не столь масштабными, как в Киеве, и пресса об этом не трубила, и телевидение ничего такого не показывало. Главное, надо уметь работать. Зачем столько партий? Это сплошные крикуны. Все на словах заботятся о благе народа, а на деле рвутся к власти, потому что власть дает зеленую улицу коррупции и воровству.
– Никаких партий, никакого инакомыслия в своем районе я не потерплю. Смотрите, что творится в Киеве? Это же бордель. Кравчук – не президент. Это настоящая ленинская кухарка. Бывший секретарь ЦК. Он слабовольный, недалекого ума человек, националист до мозга костей, – разве ему быть президентом? Да ему достаточно должности заведующего птицефермой, – наставлял Дискалюк Мавзолея, с которым он накоротко сошелся.
Мавзолей только сопел при этом: он был совершенно другого мнения, хоть и злился на Кравчука, предавшего интересы партии. Но теперь он молчал, мучительно соображая, как бы подкрепить дружбу с Дискалюком, войти к нему в полное доверие и, наконец, когда вариант был найден, он принес шефу пузатый пакет, положил на стол и сказал:
– Дмитрий Алексеевич! здесь мои соображения относительно административного деления
