только двадцать первый год – и одевался он с изысканностью придворного щеголя. – Этот щенок Годольфин приходил вас навещать? – спросил он входя. – Да, – пробурчал сэр Оливер, – он пришел сообщить мне некоторые вещи и услышать от меня кое-что в ответ. – Я встретил его у ворот, и он не ответил на мое приветствие. Гнусный, несносный щенок. – Ты правильно судишь о людях, Лаль. – Сэр Оливер встал. Сапоги были уже надеты. – Я еду в Арвенак, чтобы обменяться с сэром Джоном несколькими комплиментами. Его плотно сжатые губы и решительный вид подтверждали его слова, так что Лайонель схватил его за руку. – Вы не… вы не… – Да. – И чтоб успокоить брата, он нежно погладил его по плечу. – Сэр Джон, – добавил он, – слишком много болтает. Я хочу научить его добродетели молчания. – Будут неприятности, Оливер. – Да, для него. Если человек говорит про меня, что я пират, что я торгую рабами, что я убийца и вообще бог знает, что еще, то он должен отвечать за последствия. Но отчего вы так запоздали, Лаль? Где вы были? – Я доехал до Мальпаса. – До Мальпаса? – сэр Оливер прищурил глаза, что было его обычной манерой. – Я слышал, какой магнит вас притягивает туда, – сказал он. – Будьте осторожны, дитя, – вы слишком часто туда ездите. – Как так? – холодно спросил Лайонель. – Я хочу сказать, что вы сын моего отца.
При этих словах он положил руку на плечо брата, и теплота его объятия не позволила тому обидеться за эти слова.
Когда он ушел, Лайонель сел за обед, но ел мало. Он был задумчив. Мысленно он следовал за братом в его поездке в Арвенак. Киллигрю не был младенцем, он был человеком в цвете сил, солдатом и моряком. Если с Оливером что-нибудь случится… Он задрожал при этой мысли. И помимо своей воли он начал обдумывать последствия этого для себя. Всем, что он имел, он обязан был доброте своего брата. Их развратный отец умер, как обычно умирают такие лица, оставив после себя заложенные поместья и вообще массу долгов. Даже дом в Пенарроу был заложен. Тогда Оливер продал маленькое поместье около Хелстона, унаследованное им от матери, и вложил деньги в одно предприятие в испанских владениях. Он экипировал и снарядил судно и отправился с Хаукинсом в одно из тех предприятий, которые сэр Джон Киллигрю имел право называть пиратством. Оп вернулся, привезя с собой огромное количество пряностей и драгоценностей, благодаря чему мог выкупить наследие Трессилианов. Он снова отплыл и вернулся еще богаче. А в это время Лайонель сидел мирно дома. Он любил покой. Он был по природе ленив, и у него были дорогостоящие эксцентричные вкусы, обычно совмещающиеся с леностью. Он не был рожден для труда и борьбы и совсем не старался исправиться в этом отношении. Иногда он думал о том, что с ним будет, когда Оливер женится. Он боялся, что его жизнь тогда уж не будет такой покойной, как теперь. Но он старался не думать об этом – такие люди, как он, никогда не задумываются о будущем. Когда он начинал об этом размышлять, то утешал себя тем, что Оливер любит его и даст ему все, что нужно.
В этом отношении он был несомненно прав. Оливер был ему скорее
