в свободное время. Сейчас могу более-менее объясняться с местными. Хотя с Сэтхи, как ты видел, мы все равно общаемся по-французски.
– Я бы тоже хотел освоить хотя бы основы, – сказал Вадим. – А читать и писать ты умеешь?
– Немного. Но тут все гораздо сложнее, и без преподавателя не обойтись. В любом случае здесь все говорят по-французски, его учат даже в сельских школах.
«Волга» подъехала к роскошному, хорошо освещенному зданию, на стоянке возле которого стояли только дорогие автомобили. Крижевский поставил машину в дальнем углу засыпанного гравием дворика.
– Ну вот мы и приехали, – сказал он. – Отель «Рояль», лучшая гостиница в городе. Тут в ресторане «Сирена» каждый вечер собирается столичный бомонд, и можно завести очень полезные знакомства. Один из завсегдатаев – австралийский журналист Уильям Бенчли, легендарная личность. Возможно, ты слышал про его книгу «Берега Меконга», она у нас издавалась лет десять назад.
– Да, – кивнул Вадим. – Я читал ее как раз перед отъездом сюда. Он яростно критикует французский колониализм.
– Верно. Но вообще у него странные и противоречивые политические взгляды. Ладно, пошли, он наверняка должен быть здесь в это время.
Журналисты вышли из машины и направились к входу в отель. Улыбчивый вышколенный портье открыл перед ними дверь, и они очутились в просторном, со вкусом оформленном холле, из которого был виден уютный, тускло освещенный дворик с бассейном. Пройдя по дорожке возле бассейна, в котором лениво плескались несколько постояльцев, Крижевский и Савельев вошли в прохладное, кондиционированное помещение ресторана. Зал бы почти пуст, лишь в дальнем углу за столиком одиноко сидел какой-то мужчина. Увидев Николая, он дружественно помахал ему рукой.
– Ну вот, он здесь, как я и думал, – шепотом произнес журналист, обращаясь к Савельеву, пока они пересекали просторный зал. – Бенчли уже лет двадцать живет в Индокитае, пишет сразу для нескольких изданий, как австралийских, так и британских. У него много связей в правящих кругах Камбоджи, Вьетнама и Таиланда. Поговаривают, что он снабжает информацией сразу несколько разведок, но никто этого точно не знает.
Журналисты подошли к столу, за которым сидел легендарный австралиец. Это был пожилой полный человек лет пятидесяти пяти с седеющими короткими волосами, внимательными глазами, будто буравящими собеседника насквозь, и большим ртом, почти всегда расплывающимся в широкой добродушной улыбке. Одет он был довольно небрежно: легкая летняя рубашка с расстегнутым воротом и бежевые шорты. «Прямо иностранный турист какой-то», – подумал Вадим. На столе перед ним стояла початая бутылка тайского виски и стакан со льдом.
– Хелло, Ник! – дружелюбно окликнул Крижевского Бенчли, протягивая ему свою большую руку. – Присоединяйся, отметим благополучное завершение недели. Это, полагаю, твой новый коллега?
– Совершенно верно, – сказал Крижевский, – знакомься:
