он. – У тебя не будет ни лука – даже такого слабого, ни стрел – даже костяных. Только нарты и топор, чтобы рубить и возить дрова. Мне не нужен сын, который отведал рабьего сердца.
Ябто развернулся и отправился в свой чум, услышав, как за его спиной покорно зашуршали полозья.
И вдруг куда-то под горло его ударила странная боль. Это был стыд. Назвав Вэнга сыном, широкий человек устыдился своей лжи. «Что заставляет тебя лгать?» – услышал он насмешливый голос своего демона.
Он дважды вздохнул во всю грудь, и боль исчезла так же внезапно, как пришла. Демон молчал. Ябто улыбнулся и с наслаждением подумал о том, что все дело в его великодушии, которым воспользовался какой-то проказливый дух и заставил заговорить с этим нелепым существом.
Спустя немного времени Гусиная Нога и Блестящий, гогоча, развлекались моим оружием. Они стреляли по старой лосиной шкуре, которую костяные наконечники едва пробивали.
Вечером сломанный лук и древки стрел потрескивали в очаге.
– Нету теперь твоих стрел. Чем охотиться будешь, хозяин?
Нара стояла напротив и тоненько смеялась.
– Все еще собираешься жить своим очагом?
Я старался не смотреть на нее – смех бил по лицу тонкой лозой. Невыносимо хотелось плакать, и когда мука дошла до края и дрова были выгружены, я выпрямился, поднял топор и сказал глухо:
– Уйди.
Нара перестала смеяться.
– А ты ударь, – произнесла она так, будто шепнула на ухо.
Положив топор, я принялся ломать об колено длинные ветки. Крик сухого дерева давал облегчение душе.
Я думал: хорошо бы сказать этой твари, что уже убил врага и отведал его сердца, – ведь она наверняка ничего не знает. Братья считают себя взрослыми мужчинами и по примеру отца не говорят с женщинами о своих делах.
Но прежде чем я успел открыть рот, Нара сказала:
– Боишься ударить? А ведь ты, кажется, уже убил кого-то.
Нутро вздрогнуло. После некоторого молчания я произнес, как мог сурово:
– Да, убил. Врага. И съел половину сердца.
– Ой! – Девочка Весна взвизгнула так, будто ей подарили бусы крупного бисера. – Настоящий воин! Настоящий…
– Да, настоящий.
Я почти кричал, вновь чувствуя позорную теплоту, подступающую к глазам.
– И настоящий воин делает бабью работу…
Нара не успела закрыть рот, как кривой сосновый сук просвистел перед ее лицом. В долгом молчании я увидел – ее черные глаза, похожие на два маленьких лука, раскрылись широко, будто кто-то натянул тетиву.
Наконец она сказала:
– Ты ведь не убьешь меня… как того… того, которого убил?
– Нет, не убью…
Я поднял со снега топор и положил его на нарты.
– Иди. Разве у тебя нет работы?
Но Нара не уходила.
– Хочешь посмотреть, как настоящий воин делает бабью работу, – смотри.
Девочка Весна стояла
