шелестела и бурлила, как разбуженный улей. Перед лицом маячил цветок размером с голову ребенка. Бархатные лепестки мелко трепыхались, как крылья бабочки, издавая звук, напоминающий рассерженный шепот.
Девочка почувствовала, что под ней что-то шевелится, извивается. Испугавшись, не раздавила ли какого зверька, она отодвинулась. Придавленным к земле оказался не зверек, а стебель цветка. Едва избавился от груза, стебель распрямился. А дальше Молли с изумлением наблюдала, как один за другим цветок выудил из земли белые червячки корней, будто на паучьих лапках перебежал на них к другому краю клумбы, плюхнулся там. Корни вновь медленно погрузились в рыхлую землю.
Девочка глядела на невиданное зрелище с отвисшей челюстью, потом медленно поднялась, приблизилась к убежавшему цветку, тихонько ткнула пальцем в стебелек. Цветок опасливо отстранился, выждал немного, потом вернулся в исходное положение. Девочка снова тихонько ткнула. Тот отмахнулся лепестком на стебле, как от назойливой мухи, но пока не спешил покидать выбранное место. Тогда она поймала стебель одной рукой, несильно потянула кверху. Цветок заупирался и только глубже вгрызся корнями в землю. Молли схватилась второй рукой и потянула сильней. Цветок извивался, яростно шелестел, но сила была не на его стороне, белые корешки начали выползать на поверхность.
И тут произошло невероятное. Несколько соседних цветов встрепенулись, повылазили с насиженных мест, белые червячки прошуршали мимо ног Молли. Зелеными лепестками на стеблях цветы вцепились в несчастного собрата и потянули на себя. Началось самое странное в жизни Молли перетягивание.
– Не-е-ет! – взорвался где-то наверху душераздирающий вопль. Дверь балкона с грохотом распахнулась. Едва не кувыркнувшись через перила, наружу выскочил круглый, как надувной мяч, жевун. – Не-е-ет! – снова пронзительно взвыл он. – Что ты делаешь?! Что ты делаешь?! Вон! Вон из моего сада, маленькая дрянь!
Молли так перепугалась, что не могла шелохнуться. Она продолжала держаться за стебель и испуганно смотрела, как беснуется на балконе хозяин дома.
– Стража! – верещал толстяк, потрясенный такой наглостью. – Стража! Поймать! Сто плетей! А потом двести!
На призыв хозяина из-за угла дома выскочили двое крепких жевунов с дубинами наперевес. Сам хозяин скрылся в дверях балкона. Слышно было, как под его тяжестью стонут полы и ступеньки в доме. Через мгновение толстяк выкатился на крыльцо, ринулся вслед за стражами к месту преступления.
Молли наконец пришла в себя и бросилась наутек. Благо, все изгороди в Голубой стране не выше пояса, она перемахнула преграду одним прыжком, припустила по дороге. За спиной успела услышать переменившийся голос толстяка:
– Гуффилинушки-пуффилинушки, бесценные мои, что эта паршивка с вами сделала? Маленькая мерзавка! – визгливо крикнул он вдогонку. – Ты слышишь? Это тебе даром не пройдет! Это тебе даром не пройдет!..
От его криков улица очистилась моментально. Никто не хотел быть заподозренным в причастности
