из одной из рас, населяющих Империю. Таким образом, каждая раса будет иметь своё время власти. За последние десять столетий на троне королевы дважды побывали люди, дважды – дриады, дважды – поветрули, дважды – пэри и дважды – морганы. Но в этот раз нам повезло. Принцев двое, значит, и невест будет двое.
«А правящих рас будет трое или четверо, что приведёт к немирью», – подумала Огюстин.
– А теперь, – голос глашатая загрохотал, – сыновья Его Величества императора Фабриса Умного, владельца империи Санторини от севера до юга, от востока до запада, Их Высочества наследный принц Флориан Сантонскар и наследный принц Нориберт Сантонскар!
Под звуки фанфар, в сопровождении блестящей свиты в Зал невест вошли принцы.
«И это – братья?!», – подумала Огюстин.
Да, Флориан унаследовал от матери-морганы иссиня-чёрные волосы и прозрачные синие глаза, тонкую стать. Он был превосходно сложен: широкие плечи, узкие бёдра.
Нориберт разительно отличался от брата. Не было у него точных, выверенных движений не то воина, не танцора. Нориберт был русоволос и сероглаз.
Невесты встали. Всё шло согласно протоколу.
Невесты принялись подходить к принцам и обмениваться с ними ритуальными приветствиями. Принцы учтиво отвечали. После приветствия девушки покидали Зал невест.
Подошла очередь Огюстин. Девушка была в смятении.
– Желаю вам здравствовать и славиться, принц Нориберт, принц Флориан.
Огюстин не могла понять, почему первым она произнесла имя Нориберта. Все невесты адресовывали приветствия сначала Флориану, а потом Нориберту, ведь глашатай первым назвал имя Флориана.
Внешность Флориана, хищная, как и у всех морган, пугала Огюстин. Взгляд синих глаз острый, холодный. То ли дело Нориберт. В его облике сквозят тепло и доброта.
– И вам желаем здравствовать, леди Огюстин, – приятным мягким голосом произнёс Нориберт.
Покраснев, как маков цвет, Огюстин присела в реверансе, опустила глаза в пол, и на подгибающихся от волнения ногах поспешила вон из Зала невест.
– Почему никто не сказал, что принцы такие милашки? – из победоносной богини Катя Сеймур превратилась в ошалевшую от вина и беготни вакханку, вдобавок попавшую под ледяной дождь.
– Почему королевский дом должен перед тобою отчитываться? – насмешливо спросила Оана Стан.
Невест человеческой расы поселили в одной опочивальне.
– Но это же нечестно, – мечтательно вздохнула Катя, – теперь, если меня не выберут, я буду мечтать о хищном Флориане или милашке Нориберте.
– Иди домой. Насильно тебя не держат, – вкрадчиво промолвила Оана.
Слуги внесли ужин, но девушки не притронулись к еде. По очереди девушки приняли ванну и начали готовиться ко сну.
За окном простучали первые капли дождя.
– Вот она, зима, – печально произнесла Катя.
Огюстин вздохнула. Под перваншевым балдахином
