ответил Пашка. – А домашнее съели.
Фролов хмыкнул, вынул кошель, достал рубль, протянул Пашке.
– Вот, возьми. Сходите в лавку, тут недалеко. Поешьте чего-нибудь, пока устроитесь. Утром, как барабан услышите, сразу вставайте, у нас с этим строго. Приходите сюда, в контору, я освобожусь, и пойдём на шахту.
Отправив учеников, Фролов вызвал секретаря. Спицын остановился посреди кабинета, предваряя вопрос, доложил:
– Добыча руды на уровне прошлого года. За последнюю неделю никто не сбежал. Понятное дело: то буран, то морозяка заворачивает.
То были больные вопросы. Добыча руды, который год падала, количество же беглых год от года возрастало.
– Бери бумагу, карандаш, Василий Фомич, писать будем.
– Опять в Кабинет, Козьма Дмитриевич?
– Туда, туда, – поджимая губы, скороговоркой ответил Фролов.
Спицын прилежно исполнял свои обязанности, не вступая в споры и пререкания с начальством. Он человек служивый, – что начальство прикажет, то и исполняет. Охота начальству переводить казённую бумагу и тратить попусту время – на то его, начальства, воля. Ежели начальство прикажет делать сегодня прямо противуположное вчерашнему, он с готовностью исполнит. Недавно из Кабинета пришёл сердитый ответ на очередной фроловский прожект. Предлагал Фролов для побуждения усердия к работе у горных служителей и мастеровых поощрять их серебряными рублями, подобно тому, как поощряет Кабинет за беспорочную службу господ офицеров серебряными значками и шарфами. Ещё предлагал мягкосердечный бергмейстер давать горным служителям и мастеровым неделю отдыха один раз в месяц, дабы не только отдыхали от тяжкой работы, но и по своей охоте, с дозволения начальства ходили на заработки. Ибо содержать семьи на выплаты, кои они получают, нет никакой возможности. Работа же есть и на самом руднике, в кузнице, на лесопилке, в салотопне. Подобные меры облегчат жизнь работников и сократят самовольное оставление работ. Фролову разъяснили: серебряные рублёвики пойдут во вред, а не на пользу, ибо употребятся простолюдьем на пьянство. Да и не может казна сорить рублями. Для возбуждения усердия к службе у горных служителей и заводских мастеровых есть розги и шпицрутены. Дабы приучить мужиков к дисциплине, существуют казармы со строгим распорядком. Коли рабочих рук не хватает, следует просить Ея Величество о приписке к руднику новых деревень. А он, господин управляющий, действует несообразно обстоятельствам. При нехватке рабочих рук хочет установить отдых.
«Эх, Козьма Дмитрич, Козьма Дмитрич, – думал Спицын, – голубиная твоя душа. Да рази мужик-от добро понимат? Кулаком в рыло, а в разум не войдёт. К Пригонной горе сводить – враз зачешется. Уж он-то доподлинно все мужицкие увёртки знает. Мужику чо надо – брюхо набить, в кабак сходить да спать завалиться».
Начальство и он, Фролов, разговаривали на разных языках. Что барнаульское, что петербургское две методы знают: розги и шпицрутены, шпицрутены и розги. Руда на верхних горизонтах выбрана, нужно идти вглубь. Для того надобно ручной труд менять на машинный. Гора Змеиная, речки Змеёвка и Корбалиха –
