флагами и гобеленами с драгоценными камнями, заставленный длинными столами под льняными скатертями. Людовик ведет ее на возвышение, и они усаживаются за стол вместе с Бланкой, пока остальные располагаются в соответствии со своим рангом. Слуги спешат принести огромные блюда с едой: утка, карп, оленина, вишни, латук, сыр, фуа-гра, оливки, малина и хлеб, – наливают в кубки вина и ставят рядом кувшины с водой, чтобы его разбавлять. Людовик протягивает золотой кубок и смотрит, как жена пьет; она возвращает кубок, опустив глаза. Завтра они впервые проведут ночь как муж и жена – лежа на брачном ложе, а не стоя на коленях в часовне.
Маргарита ощущает дрожь в животе и едва дотрагивается до еды, хотя за весь день ничего в рот не взяла. Дома, где еда была скудной, она привыкла к чувству голода. Людовик тоже ест мало и часто ухмыляется. Когда трубадуры начинают играть, он тихо говорит ей на ухо, как устал от музыки и толп. Не хочется ли ей пройтись по замку и прилегающим садам? Они очень привлекательны.
Королевская чета спускается во двор, там в самом деле сладострастно цветут апельсиновые деревья, наполняя воздух благоуханием, а журчащий фонтан окружают белые лилии.
– Когда я был маленьким, этот фонтан казался гораздо больше, – говорит Людовик. – Помню, прятался за ним. Теперь вижу, почему меня с такой легкостью находили.
– От кого маленькому принцу приходилось пря-таться?
Он делает гримасу:
– От моего воспитателя. Я пренебрегал учением. И он бил меня довольно сурово.
– Бедный! – Маргарита тянется погладить его по щеке. – Хороший учитель вдохновил бы на учение, вместо того чтобы бить.
– О, я был очень грешным ребенком. Любил гоняться за лягушками и мучить жуков, а не читать псалтирь. – Он вздыхает. – Подумайте только о моей бедной матери, пытавшейся воспитать непослушного сына, да еще вынужденной править неспокойным королевством. Я причинил ей много горя, пока мне не исполнилось четырнадцать. В тот день мама приставила ко мне месье де Флажи, истинный подарок Бога. Его ежедневные порки помогли мне встать на верный путь.
Маргарита от удивления открывает рот:
– Ежедневные порки! Бедный мальчик.
– Это еще что, бывало и посерьезнее. – Он срывает апельсиновый цветок и прикалывает к ее креспину. – Но я привел вас в этот прекрасный сад не для того, чтобы обсуждать моих воспитателей. Я надеялся на поцелуй от моей прелестной женушки под этими деревьями.
Она касается губами его щеки, ощущая на лице жаркое дыхание. Его сердце бьется напротив ее сердца.
– Вы прелестны. – Он целует ее в губы, сначала нежно, словно тоже чувствуя ее пульс, колотящийся в груди. Когда она обвивает руками его шею, ощущая его ртом и телом, его поцелуй наконец становится глубже.
– Не могу дождаться, когда соединятся наши тела, – шепчет он. – Молю, чтобы священники скорее благословили наше брачное ложе.
– Скоро, скоро, – голос Бланки, как копье, рассекает
