в радость. Лучше уж во дворе полодырничать с бутербродом в руке, чем стоять раком и дергать сорняки. Но через 5 минут перекус поглощался и мама, словно чувствуя это, звала нас.
Осенью уже никто ничего на улицу не выносил, потому что удивлять-то было и нечем. К этому времени всё у всех имелось в избытке. Каждый мечтал о первом снеге, которым вполне можно перекусить во время подвижных забав. О сосульках, что хрустели не хуже огурцов, а даже и лучше. Зимой хотелось чего-то другого, например: малинового или клюквенного морса, замороженной брусники, кедровых орешек, занесённых с морозца, оставивших ещё в себе молочный вкус после оттаивания. Я обожала замороженное молоко, наливала его в пиалку и оставляла на веранде до полного застывания. Оно становилось очень сладким, и я его потом лизала, словно мороженое. И ничто мёрзлое, ледяное нас, сибиряков из Крыма, не пугало, не вызывало ангины. Дома это елось с удовольствием, да и на улице тоже, только реже, так как и гулялось не так долго, как летом. Поэтому зимой никто не хвастался разносолами, да и в варежках есть их было неудобно.
Проходя как-то летом по Октябрьской улице, я услышала, как чья-то мама громко звала домой своих ребятишек. Чумазые с головы до ног двое мальчишек лет шести-семи выбежали из чужого заброшенного огорода и понеслись в сторону ворот своего дома. Пока они бежали, женщина журила их за то, что они толкаются, что все перепачкались в земле, потом трепала белобрысые головы пацанят и улыбалась, лукаво поглядывая в мою сторону. Как же защемило сердце от увиденного, и в мгновение нахлынули воспоминания из детства. Улыбаясь, я дошла до своей калитки (или, как теперь водится – до калитки своих родителей, так как давно уже не живу с ними), обернулась и поняла, почему это меня так зацепило… Давно я не слышала такого забористого крика на всю Ивановскую в Казачинском, этого призыва к обеду. Молчаливой sms-кой возвестится новость о том, что пора домой. Дилинькнув в кармане, телефон передаст скучное сообщение от мамы ребёнка двадцать первого века, где чёрным по белому будет написано: «Домой. Кушать». Сухой текст уже не вызовет тех эмоций, от которых мозг взорвётся фантазиями картинок предполагаемых вкусностей на столе, тем более, если мама к тексту приложит и фото обеда. В историю уходит эта романтичная дворовая эпоха, где всё на виду, всё как-то по-простому наивно и без прикрас. Наверное, поэтому так хочется об этом вспоминать…
Одежда на развес
Яркие лосины, короткие юбки и шорты, спортивные костюмы из легковоспламеняющегося синтетического материала, синие бейсболки с сеточкой на затылке, платья и пиджаки с высокими плечами: вся эта одежда буквально взорвала отечественные рынки 90-х годов. Людям хотелось одеться ярко и стильно, шагнуть в ногу с веяниями моды.
С приходом на рынок разнообразия, то бишь заграничных новинок и не только вещевых, но и продуктовых, в нашу страну ступила нога массовых сокращений, безработицы, задержек зарплат, а то и вовсе
