сгубил и не счесть. Но кончилось то время. Смеркалось.
В дом вернулись отец и братья Марьи. Марья тайком поделилась с отцом разговором с Иваном. Мелентий подошел к Ивану со словами: – Спасибо тебе мил человек за честность и порядочность, за то, что деньги Марье хотел дать. Это благородно. У нас трутней нигде не любят.
Иван приподнялся: – и тебе отец спасибо за дочь, кабы не она, что бы сейчас было. Мелентий согласно кивнул.
Иван посмотрел на Мелентия и кивнул головой, давая тому понять, что разговор для двоих.
– Я бы сосватал девку, пригожая она хозяйственная, да сам-то я казак, птица вольная. Дом у меня, где конь остановился. Ну, какой из меня жених.
Мелентий кивнул соглашаясь: – То оно верно, но и казаку когда-нибудь, нужно остепениться.
– Нужно! – словно подтвердил его слова Иван, —вот сейчас на Кучума сходим. Сибирь под свою руку возьмем, тогда и о женитьбе можно подумать.
– Хорошо, – Мелентий утвердительно кивнул.
– Постой Иван, – к ним подлетел младший из братьев. – Сибирь пойдете воевать?
– Тебе чаго не сидится дома? – рявкнул на него отец.
– Надоело батя…, – обиженно фыркнул тот.
Строгановы: Аки Христос посуху
Аки Богородица явила миру Спасителя, так и ясно Солнышко поднялось из-за Урал-камня, окрасив мрачные деревянные скаты крепости-острога Орел-городок в золотой цвет своими теплыми летними лучами. Закукарекали на подворьях петухи, забрехали во дворах псы, провожая хозяев на труды праведные. Уже почти сто лет был Орел-городок оплотом власти торговых людей Строгановых, и русской экспансии по всей Камской Перми.
На старой деревянной пристани, что стояла на излучине Айвы, было непривычно шумно. Бурлаки тянувшие баржу с хабаром по реке, стояли на берегу и о чем-то оживленно спорили, и ругались. Максим спустился ближе и прислушался.
– А я тебе говорю, видел всадника. У самой реки. Коня поил.
– Брехун ты Ерошка, – усмехнулся старый бурлак и ударил бедолагу тонким прутом по голове. Бурлаки взялись дружным смехом. Ерошка не на шутку разозлившись от такой досады, выхватил из рваной наплечной сумки деревянную ложку и в ответ ударил старого бурлака по лбу. Ссора готова была перерасти в потасовку.
– Видел говорю, клянусь Николаем Угодником,—Ерошка вскочил с пня и засучил рукава, готовясь к драке. Старик отвернулся: – Все равно трепло.
Ватага бурлаков опять взвилась дружным смехом.
– О чем спорим молодцы, – Максим спустился к ватаге, – Али веревку не поделили.
– Барин, – бурлаки дружно встали и отвесили поклон.
– Так о чем спорим?
Бурлаки вытолкнули Ерошку вперед.
– Говори не робей.
Ерошка пригладил ладонью взъерошенную рыжую копну волос на голове.
– Тащили когда баржу, намедни у поворота, видел конного татарина.
