с вами. Все отлынить от трудов норовите. Вниз спущу, пусть высекут. Ну да Бог с вами.
Шут сидевший у трона видя, что царь отошел от гнева и теперь можно что-нибудь сострить, на четвереньках подполз к царю и взял его за руку.
– Ну чего тебе дуралей? – царь милостиво посмотрел на шута, который сейчас преданно смотрел ему прямо в глаза, словно дворовая шавка.
– Сказать чего хочешь, так говори.
Шут поцеловал царю руку.
– Ну, полно тебе подлизываться то, говори: чего хотел?
Шут встал на четвереньки и снял свой колпак и смял его в руках: – Государь, купцы Строгановы пришли. С челобитною тебе государь.
Царь отмахнулся рукой: – Да знаю я, зачем они пришли. Опять земельки просить, все им мало. Не за пользу престолу радеют. Все мошну свою купцы набить не могут.
– А ты прими Вань Строгановых, – не унимался шут, – чай вести добрые из земли Камской принесли.
– Знаю я, какие вести они принесли, – царь сел на трон.
– Они думают у батюшки – царя войска много, выручит государь. А у меня вон ливонцы под носом, опять войну затеяли. Царь вытянул руку, облаченную в кафтан шитый жемчугом сторону запада, и погрозил пальцем: – Нехристи римские. Он сжал кулаки и грозно посмотрел на распластавшегося у его ног шута. А они там со своими татарами, да местными народишками справиться не могут, а у меня почитай все царство православное о защите молит.
– Выслушать – выслушаю, но стрельцов не дам. Пущай своими силами управляются. И точка! Царь стукнул посохом по полу: – Зови их.
Царь помнил распри торговых людей между собой. Пелымский князь со своими людьми в осень 1581 года, прямо на Семенов День осадил Чердынь и Канкор и другие чусовские городишки, а Никитка Строганов отсиделся в своем городке Орел, пока нехристи грабили и чинили осаду братьям его Максиму и Семену Строганову. Меж собой согласия купцы найти не могут, все на царя надеются.
– Батанов, – крикнул Иван Грозный дьяка посольского приказа, – принеси ка нам жалобную грамоту братьев Строгановых на брата своего. Посмотрим, что они на сие скажут.
И пусть наконец заходят, чего у дверей мяться, – царь указал посохом на двери.
Двери дворца распахнулись и в палати вошли три мужика в соболиных кафтанах перевязанных шелковыми поясами. Смяв в руках шапки, они отвесили три низких поклона и встали, как истуканы опустив глаза в пол.
– Проходите, коли пожаловали купцы
Строгановы сделали шаг вперед и застыли.
– Сказывайте, с чем пожаловали, – царь подал знак рукой.
Никита Строганов прокашлялся. Увидев так близко царя, к его горлу подкатил ком, лоб покрылся испариной. Не в силах что-либо выговорить, он толкнул брата рукой: – говори Максим, царь ждет.
Максим встрепенулся. По началу его глаза судорожно бегали по царским палатям, словно ища укрытия от неминуемого гнева, но затем он успокоился и очередной раз поклонившись царю произнес: – Народ православный, что по берегам Камы живет, да и мы государь, просим у тебя
