style="font-size:15px;"> – Побойся бога Никита, – изворачиваясь, заюлил казак.
– Я хотел сказать, если Никита не помер, знать жрать можно всем.
Никита посмотрев на него, усмехнулся: – Я тебя еще переживу.
Касым исчез в юрте и вновь появился оттуда с новой порцией мяса.
Казаки принялись за ужин. Их пиршество перемежалось с шутками и ругательствами.
Иван вышел из юрты: – Ногаев-то хоть покормите, сдохнут же с голоду.
Обождут пока ногаи, – крикнул в ответ Никита, пережевывая очередной кусок.
– Сам то, Иван чего не идешь?
Кольцов махнул рукой: – Да успею еще.
Ему не давала покоя фигура Айгуль. Но красивая молодая башкирка была лишь минутным грехом. Да и какая из нее жена, только для гарема сгодится.
Ногаи с жадностью пожирали мясо, принесенное им Касимом, но в черных глазах светилась ненависть к тому, кто сейчас о них заботился. Иван подошел к старшему ногаю. Тот с жадностью пережевывал кусок сочной баранины. Жир стекал по его жидкой бороденке, и густыми каплями падал на расшитый золотом кафтан.
– Жрешь да? – Иван сел перед ногаем на корточки.
Ногай осклабился: – Чего тебе?
– Потолковать хочу.
– Потолкуем, – ногай прожевал кусок и впился глазищами в Кольцова.
–Завтра утром мы уходим на Яик.
Отдадим тебе двух коней посол. Остальные твои люди будут ждать тебя у Касыма. Воротись обратной дорогой. Ногайский посол кивнул головой.
Когда солнце взошло над степью и лица ногаев коснулись его теплые лучи, посол открыл один глаз. Юрта стояла на том же месте. Башкир Касым загонял овец в загон. Посол приподнялся. По степи клубилась пыль от лошадиных копыт.
– Ушел казак-урус, – злобно пролепетал посол, разминая затекшие ноги.
Лесной богатырь
Вогульская деревня стояла в излучине реки. Старик Елдан сидел на пне и вязал из ивовых прутьев силок для ловли куницы.
– Мало-мало зима придет, – говорил он внуку Ахтамаку сидевшему у его ног с деревянной фигуркой лося.
– Зима придет, Карача ясак повезем. Он поднял голову вверх. Налитые свинцом осенние тучи медленно проплывали над рекой Утерэ, осыпая его седую голову редкими снежинками.
Много ясак хорошо: Карача добрый. Мало ясак: Карача злой. Война придет: деревню сожжет. Он рассказывал внуку простые по его разумению вещи. Порядок и положение вещей окружавших их народ должно восприниматься молодым поколением, как должное.
Ахтамак подрастал, он уже бегал с соседскими детьми на реку ловить рыбу. Еще три года и его можно будет брать с собой в тайгу, передавать знания, как поставить капкан на соболя, идти по следам лося или оленя, как запрягать собачью упряжку. Ребенок показал пальцем на гору, где над вершиной уже собралось большое свинцовое облако.
– Вот я тебе,– Елдан погрозил пальцем
