меня.
Я пристыженно опустил глаза. И мы обошлись без конфет. И без стаканов.
Пили по-демократически: из горла. Жадными большими глотками, эффектно булькая.
Водка, не сопровождаемая никакими закусными предрассудками, незамутнённой чистою струёй струилась сквозь наши организмы в желудок и так далее.
Но к концу пиршества стала упрямо застревать.
Я ограничился парой благородных отрыжек и отказался от дальнейшего участия.
Дохлый, было, заскулил:
– Димыч, так нельзя…
Но, посмотрев на меня, вынужден был в свою очередь отвести глаза и решил боле не настаивать.
– Ничего! – радостно провозгласил Потехин-старший. – Нам больше достанется!
И снова присосался к пузырю.
И хотя энтузиазма на бодрое распитие уже не хватало, и темпы заметно замедлились, они вдвоём с грехом пополам опорожнили-таки поллитру.
Но водка оказалась на редкость подвижным напитком. Она никак не хотела успокаиваться. И после нескольких позывов потекла из организмов Дохлого и Потехина-Старшего-Брата в окружающее пространство, захватывая по пути комки недопереваренной пищи и остатки праздника.
Я кисло съёжился в углу, стараясь не смотреть на этот обратный процесс. А дружбаны мои стояли, слегка перегнувшись через перила и в унисон изрыгали из себя дурно пахнущую смесь на койкообразную решётку, примыкающую к шахте лифта.
Почему-то стало совсем уж грустно и сильно потянуло домой, к учебнику по Истории Партии.
– Ну, вот и повеселились… – сказал Дохлый Клюв, вытирая рукавом следы блевотины с краснорожего лица.
– Ну, чё? Пойдём ещё попляшем? – улыбнулся Потехин-старший-брат после аналогичной процедуры. И включил магнитофон.
– Без меня! – по-пьяному решительно отреагировал я. Развернулся и ушёл, оставив дружбанов в недоумении.
Волга подо мной, слава Богу, была твёрдой. Только слегка покачивалась.
Верхнее ЛЯ Максима Сенчихина
Жили-были в одной из комнат на первом этаже общаги шестого факультета два гитариста – Дэн и Макс, отличник и каратист Вадим Палимпсестов и просто хороший парень Олег Головко по кличке Хэнк.
Дэн сочинял песни, наигрывал продвинутую музыку, а Макс, как гласит легенда и мнение однокашников, играл как кот, завлекающий кошечек.
Без дураков, красиво играл.
Однажды, когда Вадик с Дэном циклевали пол, Макс тоже решил поучаствовать в хорошем деле – взял гитару и устроил им музыкальное сопровождение: сорок минут наигрывал на тему «Подмосковных вечеров».
А в другой раз, когда Вадик с Олегом позвали в гости девушек, Макс скромно удалился с подругой-гитарой в коридор.
– Пойду, – говорит. – Поиграю.
Но далеко ему уйти не удалось – кто-то его в коридоре окликнул. Он остановился и завёл продолжительную беседу.
А в комнате меж тем свирепствовал сквозняк, циркулируя от открытого окна к
