пе-тух».
Когда я это прочел, бабушка остановила машинку и насторожилась. В воздухе повисла зловещая тишина. Я сразу почувствовал, что что-то произошло, перестал читать и повернул голову к бабушке. Она не отрываясь смотрела на меня и молчала. Я, не зная, что сказать, тоже молчал.
– Что такое «хетуп»? – строго спросила бабушка.
– Хетуп? – переспросил я заискивающе. – Какой хетуп?
– Только что ты сказал «хетуп».
– А-а, – сообразил я. У меня даже отлегло от сердца. – Я сказал не «хетуп», а «петух».
Я думал, что на этом инцидент будет исчерпан, но я забыл, с кем имею дело.
– Валера, ты сказал «хетуп».
– Бабушка, я не говорил «хетуп», я сказал «петух». И даже не сказал, а прочел вот здесь в учебнике: «любовь, кро-вать, пе-тух».
– Нет, ты сказал «хетуп».
Мать подняла голову от книжки, посмотрела сперва на бабушку, потом на меня, пытаясь понять и осмыслить происходящее.
– Что еще за спор? – сурово спросила она.
– А чего ж она говорит, – сказал я, – что я сказал «хетуп».
– Не она, а бабушка, – поправила мать.
– Все равно. Я сказал «петух», «петух», «петух». – Мнe было так обидно, что я еле сдерживал себя, чтоб не заплакать.
– Господи! – всплеснула руками бабушка. – Ну зачем же так волноваться? Если ты даже ошибся и сказал «хетуп», в этом же нет ничего…
– Я не ошибался, я сказал «петух».
– Ну, хорошо, пускай я ошиблась, пускай мне послышалось «хетуп», хотя на самом деле ты сказал «петух».
– Да, я сказал «петух».
– Ну и ладно, пожалуйста, успокойся. Ты сказал «петух». – Бабушка пожевала губами и все-таки не сдержалась: – Хотя, если бы ты старался быть объективным…
Этот разговор мог кончиться плохо, но в это время в коридоре раздался звонок, и я побежал открывать.
За дверью стоял Толик. Он был в коричневом, сшитом на заказ костюме, в белой рубашке с галстуком. Сбоку на ремешке, перекинутом через плечо, болтался транзитный приемник.
– Вытирай ноги и проходи, – сказал я.
Толик нагнулся и стал развязывать шнурки на ботинках.
Из комнаты выглянула мама.
– Толя, что за глупости? – сказала она. – Зачем ты снимаешь ботинки? Вытри ноги, и все.
– Ничего, ничего, – сказал Толик.
Он снял ботинки и, подойдя к маме, протянул ей руку.
– Здравствуйте, Екатерина Васильевна.
У него были черные эластичные носки с красной полоской.
Он вошел в комнату, огляделся, подошел к бабушке и, протянув руку ей, сказал громко:
– Здравствуйте, бабушка.
– Здравствуй, Толя, – сказала бабушка и посмотрела на него с нескрываемым восхищением. – Ты куда это так вырядился?
– Так, – сказал Толик, – просто переоделся.
– Садись, –
