все равно, есть ты в списке или нет. Ты думаешь, он мне поверил, когда я сказал: пропустили? Да ему лишь бы план. Понял? Я это точно знаю.
В этом смысле Толик действительно знал больше меня. И умел многое из того, чего я не умел.
Мы идем по парку. Все аллеи запружены бесчисленными толпами желающих убить длинный субботний вечер.
Уже стемнело. Включили электричество. В дальнем конце парка грянула музыка – начались танцы. Мы прошли из конца в конец парка, постояли у танцплощадки, попили из автомата воды с мандариновым сиропом, заглянули в Зеленый театр, где шел концерт художественной самодеятельности гарнизонного Дома офицеров.
Идем дальше. Дошли до главного входа, опять повернули в сторону танцплощадки, но уже по другой аллее, параллельной. Толик идет чуть впереди, заложив руки в карманы, раздвигая прохожих плечом. А меня все затирают, оттесняют от Толика, я отстаю, потом догоняю. Толик оборачивается, замедляет шаг, поджидая.
– Что ты все отстаешь? – ворчит он. – Не можешь ходить по-человечески? Будешь всем уступать дорогу – далеко не уйдешь.
На улице, в парке, везде, где много народу, Толик чувствует себя как рыба в воде. Он идет, уверенно выбрасывая вперед длинные ноги, вертит головой, здоровается с какими-то людьми, которых я даже не успеваю заметить, и обращает внимание на всех девушек, идущих нам навстречу. И все они, или почти все, поражают воображение Толика. Вот он схватил меня за руку:
– Гляди, вон кадришка какая идет!
«Кадришками» по моде нашего времени Толик называл всех девчонок. Были у него в словаре и другие названия – «крали», «курочки» или просто «бабы».
Я не чувствую в себе достаточного интереса, и мне очень стыдно. Мне кажется, что во мне чего-то не хватает, раз я не испытываю при этом такого же восторга, как Толик. Мне не хочется казаться в его глазах дураком, и, вызывая в себе ложное возбуждение, я кричу с предельной заинтересованностью:
– Где кадришка?
– Прошла уже, – сердится Толик. – Пока ты тут чухался…
Не успев договорить фразы, он кидается за обогнавшей нас девицей на длинных, словно ходули, ногах:
– Девушка, а девушка, вы не из баскетбольной команды?
– Иди ты к… – не оборачиваясь, ответила девушка.
Толик вернулся сконфуженный.
– Что она тебе сказала? – спросил я.
– Да ничего, – сказал Толик. – Дура длинная.
Идем дальше. Толик сопит, молчит, переживая только что перенесенный позор.
– Толик, – спрашиваю я, – у тебя есть идейные убеждения?
– Чего? – удивился Толик.
– Я спрашиваю: у тебя есть идейные убеждения?
– Маленько есть, – подумав, ответил Толик.
– А какие у тебя убеждения?
– Разные, – отмахнулся Толик и опять насторожился. – Пошли.
– Куда? – не понял я.
– Потом поймешь.
Он схватил меня за руку, увлекая вперед. Мы почти побежали. Свернули
