style="font-size:15px;"> – А почему нет?
И тогда меня накрыло, как волной, – меня захлестнула волна радости, любви и уймы открывшихся возможностей. Вот оно! Это мой шанс!
По возвращении в Кардифф каждый раз, когда мне начинало казаться, что я все придумала, я звонила Клео (она тогда еще жила в Шеффилде) и она снова помогала мне поверить, что все это происходит наяву. На этот раз я не обманывала себя. У меня был свидетель!
А еще у меня были электронные письма.
Он начал с простых: «Когда я тебя снова увижу? Я без тебя как утомленный шторм».
Но быстро перешел к: «Ким, я скучаю по твоему прекрасному лицу, твоей притягательной улыбке и мягкому сердцу, которое делает тебя такой удивительной. Ты такая потрясающая, что мне не хватит жизни, чтобы оценить тебя по достоинству. Мне кажется, весь мир у моих ног, потому что я тебе не безразличен».
Сначала я от смущения поджимала пальцы на ногах – это было странно, если взять в расчет, как на меня обычно реагируют мужчины. Но он был так нежен и искренен, что я решила – Томас прислан мне небом в качестве компенсации за всех мужчин, которых хватало только на «А ты вообще ничего, правда!».
Он как будто знал, что именно мне хочется от него услышать: «Надеюсь, ты хорошо встретилась с мамой. Жаль, что меня там не было, – я бы хотел познакомиться с ней и рассказать, какая у нее ослепительная дочь».
Он даже смешил меня временами: «Я скучаю по тебе и по себе самому – ты избаловала Томаса, и он теперь считает за норму получать от тебя столько внимания. А когда этого не случается, он думает, что над Швецией нависло стихийное бедствие. У меня теперь с ним большие проблемы – он считает себя одним из самых красивых, вечно грезит наяву и уже начинает думать, что Британия – это не так уж плохо…»
Именно такой романтики мне всегда и не хватало: «Можем ли мы влюбленно танцевать под дождем, никогда не возвращаться в человеческое общество и до скончания веков жить счастливо в объятиях друг друга?»
Впервые в жизни я могла ходить на мелодрамы и вместо того, чтобы, захлебываясь слезами, в конце бормотать «Эх, мне бы так…», пожимать плечами: «Это еще что! Видели бы вы, как влюблен в меня Томас!»
Ежедневное ощущение, что жизнь проходит мимо, оставило меня. Я нашла человека, который видел меня такой, какой я хотела бы быть. Я перестала сомневаться, что подобный нереальный роман действительно может существовать, и смаковала все его электронные поцелуи. Когда я сказала маме, что наконец нашла кого-то, во ее взгляде была такая гордость, какую мои карьерные успехи у нее никогда не вызывали. Они с Клео убеждали меня в один голос:
– Отправляйся к нему!
Его работа и моя будто сговорились, и мы не могли встретиться больше месяца. Чем дольше мы не видели друг друга, тем больше я нервничала, что волшебство может рассеяться. Но как только я начинала свои «а что, если…», Клео неизменно отвечала одно и то же:
– Есть
