и сестру вздумали позорить! Неужели в вашей голове совсем не осталось разума? Ладно, черт с вами! – безнадежно махнул он рукой. – Принимаю я ваш дурацкий вызов. Иначе, я чувствую, вы от меня не отцепитесь. Но драться с вами ни сегодня, ни завтра не собираюсь. Потом, когда-нибудь… Даю вам время опомниться и передумать. А если нет… Что ж, тогда выйдем к барьеру. Ну? Теперь-то вы довольны?
– Я… в любой момент… к вашим услугам, – не совсем твердо проговорил Иван.
– Да пошли бы вы с вашими услугами, – вполголоса пробормотал Нелидов и направился к своему экипажу.
Уже взявшись за дверцу коляски, он обернулся и в упор посмотрел на Полину. И снова, как давеча в кофейне, этот открытый и строго оценивающий взгляд смутил ее, заставив отвести глаза. Она вдруг вспомнила, кто точно так же на нее смотрел: лютеранский пастор, приезжавший в пансион, чтобы наставлять воспитанниц-немок. Правда, мадам де Самбрей быстро заменила этого пастора другим, более любезным и снисходительным.
Подойдя к сестре, Иван вытащил платок и вытер лоб.
– Уф-ф! – с облегчением выдохнул он, глядя вслед экипажу Нелидова. – Ну и денек! А все-таки, я его уел! – прибавил он торжествующе.
Свистунов хлопнул себя по бедру перчаткой.
– Так, стало быть, он все-таки согласился?
– Да куда бы он делся, – самоуверенно обронил Иван, который просто раздувался от гордости за успех своего предприятия.
– Что ж, отлично! – бодро пропел Свистунов. – Молодец, Вельский, поддержал гусарскую честь! Так когда же драться?
– Мы еще не назначили день, – тем же самодовольно-небрежным тоном ответил Иван. – Господин Нелидов попросил отсрочки.
– Ничего, это не беда, – со знанием дела заметил Аркадий. – Главное, что мы заставили его принять вызов. А поединок подождет.
Внезапно Полина вспомнила, что они уже давно выехали из дома, и засуетилась.
– Ради бога, Жан, едем поскорее домой, – взволнованно проговорила она. – Мне даже страшно подумать, как рассердится maman, если узнает, что я нарушила ее запрет.
Иван подсадил ее в экипаж, а затем проворно запрыгнул туда вместе со Свистуновым.
– Домой, домой! – приговаривал он возбужденно. – К черту дуэли, к черту Нелидова. Поручик лейб-гвардейского гусарского полка Иван Вельский умирает от голода!
– Ах, только бы вернуться до возвращения родителей, – бормотала Полина, уже не глядя по сторонам и отчаянно молясь, чтобы сегодняшняя проделка благополучно сошла ей с рук.
Глава 3
А Нелидов с Зоричем направились в нелидовский особняк на Мойке, неподалеку от строящегося Исаакиевского собора.
Не успели они войти в вестибюль, отделанный темно-зеленым мрамором, с лестницей, крытой дорогим красным ковром, как навстречу им устремилась тетушка Владимира.
– Ах, Вольдемар,
