роль хозяина.
– Но ты же понимаешь, что это необходимо! Не для меня: я уже старуха. Но для девочек, для твоих юных кузин! Ведь надобно привлечь к ним внимание, заинтересовать женихов…
– Да, да, да! Я со всем согласен. А теперь простите, меня ждут дела.
– Но скажи мне хотя бы: ты ведь наденешь на бал свой офицерский мундир? В последний раз, Вольд… Владимир!
– Надену, – обронил Владимир уже на ходу, по дороге к своему кабинету.
– Так, стало быть, это правда? – изумленно спросил Александр, когда они остались одни. – Ты, в самом деле, решил выйти в отставку?
Владимир неторопливо раскурил трубку и с хмурым, сосредоточенным лицом встал возле окна.
– Да, Саша, правда, – глухо промолвил он. – И даже рапорт уже подал, две недели назад.
– Но, послушай! Как же это ты решился? Вот так, вдруг, одним махом оборвать успешную карьеру! Тебе ведь обещали чин полковника?
– Да, обещали. К декабрю, – сказал Владимир без всякого выражения.
Александр немного помолчал.
– Но объясни, по крайней мере. Я не понимаю.
– Не понимаешь?
– Нет.
– Хорошо, – голос Владимира зазвучал чуть резче. – Помнишь, как шесть лет назад меня разжаловали за дуэль в унтер-офицеры и перевели в Малороссию? Я попал под начало генерала Сергея Волконского, который принял меня очень хорошо. Если бы не он, не его поддержка и опека, я не выдержал бы там… Но мне повезло. – Он выразительно посмотрел в глаза Александру. – Так что же ты хочешь? Чтобы я, получив командование полком, повел его на… своих? «Господин Волконский, я имею поручение его величества взять вас под арест. Извольте отдать мне шпагу!» – Владимир с отвращением передернул плечами.
– Но, позволь, с чего ты взял… – взволнованно возразил Зорич. – Да, я прекрасно знаю про тайное общество… Кто же о нем не знает? Однако все эти общества у нас благополучно существуют уже, по меньшей мере, лет восемь, и никого это не беспокоит. Я и сам чуть было однажды не вступил в Союз благоденствия. Ну и что с того? Революционные прожекты заговорщиков до сих пор остаются прожектами. И рискну предположить, что в ближайшие лет пять ничего не изменится.
– Ты забываешь мудрую пословицу: сколько веревочке не виться, а конец будет.
– Будет. Да только когда?
– Скоро, Саша, уже очень скоро.
– Да откуда у тебя такая уверенность? Разве ты что-то слышал?
Владимир неопределенно пожал плечами.
– Есть сведения, что гроза может разразиться уже в следующем году. Так какая разница, сейчас мне подавать в отставку или через год? По мне, так лучше сейчас. Ты вот, Саша, – он чуть заметно улыбнулся, – бросил смолоду службу, живешь себе привольной жизнью великосветского повесы и не понимаешь иных вещей. Например, того, как иногда засасывает человека власть.
– Засасывает? –
