поближе к скульптуре. Указав на маленькую отметину в том месте, где голова одной змеи пожирала хвост другой, сказал:
– Посмотрите внимательнее. Что вы видите?
Изабель наклонилась ниже, вглядываясь в затененное местечко.
– Перо!
– Не просто перо, а перо из крыла Пегаса, возникшего из капель крови Медузы, стекавших с меча Персея.
Девушка взглянула на него округлившимися глазами, и Нику стоило значительных усилий не возгордиться.
– Я смотрела на эту статую сотни раз, но никогда его не замечала. Вы действительно самый лучший знаток антиквариата.
Ник преувеличенно галантно поклонился:
– Раз так, я жду вознаграждения, миледи.
Изабель осторожно прикусила нижнюю губу:
– Хорошо. Я расскажу вам о коллекции.
– Прекрасное начало.
Изабель молчала довольно долго, и Ник даже решил, что она передумала. Когда же девушка наконец заговорила, слова приходили словно бы издалека, в то время как она переводила взгляд со статуи на статую, погрузившись в свои мысли.
– Мой отец выиграл их у французского контрабандиста.
Многолетняя привычка держать язык за зубами удержала Ника от замечания, и в тишине снова зазвучали ее потаенные мысли.
– В первые дни войны. Он всегда был завзятым игроком. Он ставил на кон все: деньги, слуг, дома… – Она умолкла на миг, погрузившись в воспоминания, затем спохватилась и продолжила: – Мы, бывало, неделями не видели его, а затем однажды он появлялся на пороге с кучей щенков в руках или новой коляской перед домом. Он подарил эту коллекцию моей матери через три дня после того, как мне исполнилось семь.
Это была не вся история. Ник был уверен в этом.
– А она передала ее вам, – предположил он.
Девушка сухо кивнула, сжав губы в тонкую линию.
– Да. Они мои.
Было что-то в этом слове «мои», что привлекло внимание Ника. Перед ним была женщина, которая серьезно заботилась о том, что принадлежало ей.
– Вы не хотите их продавать, – сказал он. Это было более чем очевидно.
Его слова вывели ее из задумчивости. Снова воцарилось молчание, и Ник подумал, что она не ответит. И когда она заговорила, в ее голосе не слышалось ни проблеска чувства:
– Не хочу.
– Тогда… почему?
Она коротко безрадостно рассмеялась:
– Иногда, милорд, нам приходится делать то, чего нам совсем не хочется.
Она глубоко вздохнула, и Ник заметил, как при этом лиф ее платья обтянул груди. Испытав чувство вины за желание, охватившее его в этот момент, он отвел глаза, и его взгляд остановился на соседней статуе, возвышавшейся над ними. Узнав ее, он коротко хрипло рассмеялся.
– Что вас так развеселило?
– Эта статуя. Вы знаете, кто она?
– Нет.
– Это Волюптас. Дочь
