из иной плоти и крови, чуть ли не инопланетянами – люди, принявшие решение. И вот, произнеся это слово – «уеду», – он разом оказался в категории «инопланетян». Решение было принято и озвучено.
– И кому ты там будешь нужен, – без выражения сказал Леха. Среди его знакомых едва ли были уехавшие, но он откуда-то знал, что подобная реакция общепринята и уместна.
– Люди с образованием там нужны, – с деланной уверенностью произнес Макс. – Там вообще всё иначе.
Впрочем, окажись он даже ненужным – перспектива не пугала. Важным виделось то, что там будет по-другому, появится новое. А вероятная ненужность представлялась даже желанной, овеянной романтикой.
Вот он идет под дождем, в темноте, подняв воротник пальто – никому не нужный. Вообще никому. Он идет и курит, пряча сигарету в кулак. Никто не знает, кто он такой. Никто на свете не знает, где он. Никто его не ждет и не ищет… И это прекрасно – ведь это должно означать, что и ему не нужен никто.
Час 2. У какого берега
Плыву, как умею: не спеша, по-лягушачьи, разводя перед собой воду. Ритмично подскакиваю на невысоких волнах. При каждом движении вокруг рук появляется состоящее из мелких пятен свечение: возбужденный планктон. По мере удаления от берега планктон становится крупнее, пятна – ярче. Волшебная красота.
Такие вот проводы… Интересно, кто же будет встречать?
Берег позади, впереди океан, луна светит в левый глаз – по ней можно ориентироваться. Нужно уплыть подальше от берега… Нет, «нужно» – это в прошлом. Ничего не нужно.
Отдыхаю, становясь в воде вертикально и медленно шевеля ногами и руками.
Снова плыву.
Вновь останавливаюсь и отдыхаю.
В спине появляются признаки усталости. Становится прохладно.
Еще рано.
За несколько дней до нового, 1990-го года к Максу зашел Саня. В его левом ухе болтался металлический крест.
По жизни у Сани вообще был порядок. После школы он поступил в институт железнодорожного транспорта («конкурс» – менее одного человека на место). Через неделю после начала учебы, здраво рассудив, что ж/д транспорт без него только выиграет, Саня покинул стены института.
Правдами и неправдами получив диагноз «шизофрения», он обрел иммунитет от армейской службы и принялся осваивать взрослую жизнь. Попьянствовав с месяц, Саня устроился в ДК Невский подсобным рабочим и уже более года там не без успеха бездельничал. Песня Виктора Цоя «Бездельник У» по-прежнему была его гимном и путеводной звездой.
– Зацени! Круто? – Саня пальцем качнул в ухе крест. – Сам сделал. Бабам нравится! Идем завтра на «Мастера и Маргариту»? К нам театр из Таллина приезжает, на халяву проникнем.
– Театр? Да мне заниматься надо – сессия…
– А забей, – предложил Саня. – Там, говорят, Маргарита голая на свинье летает.
– Если
