похвалил носорог и ударил себя лапищей в грудь. – С такими вояками мы сотрём в порошок любого врага! – от этого движения неровный шов на груди монстра разошелся, и наружу посыпались белесые, как опарыши, опилки.
«Да это же труп! Чучело! – ужаснулся капрал. – Я разговариваю с мертвецом!»
Чудовищная нереальность происшедшего настолько поразила его, что Энрико зажмурился, надеясь, что морок рассеется. Но не тут-то было. Носорог был слишком реален, он говорил, пыхтел, топал ногами, а вокруг кружились и жужжали отвратительные жирные мухи.
«Он не очень шустрый, – решил снайпер, – если я брошусь бежать – не поймает меня». Но ноги почему-то стали ватными, колени дрожали, а по телу, как густой кисель, разливалась слабость. Лягушано даже всхлипнул от отчаяния.
– Веди меня! – рыкнул ходячий труп.
– К-куда?
– В бордель, солдат!
И Энрико не посмел ослушаться. Обреченно ссутулившись, поплелся по знакомой тропинке на базу. А сзади громко топал монстр и бормотал:
– Шагом марш! Вперед! Штыки примкнуть!
Словно в тумане капрал ткнул кулаком сухую тростниковую дверь с двумя нарисованными красными сердечками:
– Мадам Жозель! Я привёл клиента!
На втором этаже послушалось недовольное женское бормотание. Слов было много, но Энрико с парализующим сознание ужасом вычленил фразу: «Таксидермисты дерьмо!». Нехорошие подозрения закрались в голову. А лестница уже натужно скрипела под тяжелыми шагами.
Слепой носорог в рваном женском платье и нелепо свешивающемся с мохнатого уха растрепанным париком, спускался вниз:
– Развлечься пришли, мальчики?
Для капрала это оказалось последней каплей. Он издал душераздирающий вопль и ринулся прочь, едва не сбив с ног первого носорога. С недовольным гудением вверх рванули потревоженные мухи.
Энрико выскочил на улицу и заметался по двору. Остановился перевести дух и обмер. Около казарм неторопливо разгуливало до сотни огромных носорогов. Многие были в кителях и бежевых носочках. У одного на голове красовалась генеральская фуражка…
Сотрясаясь телом, словно паралитик, Лягушано устремился в сторону джунглей. «Лучше сдамся в плен инсургентам, чем стану зверем! Они примут меня! Хорошие снайперы нужны всем!».
Он почти добежал, когда перед ним, ломая кусты и сотрясая худосочные курчавые пальмы, на открытую площадку вывалилось целое стадо носорогов. В отличие от тех, что разгуливали по базе, эти были иссиня чёрными. Антрацитовая шерсть искрилась на солнце миллиардами бесовских огоньков.
Впереди, свирепо наклонив уродливую морду, гордо выступал мускулистый, огромный и смертоносный, как скала на пути обреченного суденышка, самец. Он повел в строну человека страшными пустыми бельмами и ринулся в атаку. С огромного рога свешивалась и развевалась на ветру туземная маска шамана.
