хотел назвать дочь по имени, но оно застряло комком в горле. – Как она под ударом оказалась. И какие лесные в такую пору?
– Вот и я думал – рано еще лесным показываться. Все тропы заметены, снег – в рост человека. Ан нет. Вышли окаянные, недалеко наткнулись, около Черного болота.
Нахаб насторожился, – это рядом с городищем. Так близко лесные подходят летом, когда подсохнут известные только им тропы по непроходимому болоту.
– Спутал ты что-то?
Подозрения Нахаба больно укололи самолюбие Стожара, но виду он не показал. Сам виноват, оступился, теперь терпи.
– Нет. Не ошибся, и тому подтверждение – лесной.
– Взял лесного?! Добре. – Злоба на Стожара поубавилась. Убийца дочери схвачен и будет наказан. Синеокая спокойно взойдет на Калинов мост. Да и поговорить с лесным нужно. Зачем пожаловал? Что высматривал?
– Не живой он. – Увидев в глазах друга вспыхнувший огонь охотника, поспешил сказать Стожар.
– Так значит, – разочарованно протянул Нахаб. – Рассказывай с самого начала. Зачем на болото пошли? Как лесных встретили? Сколько их? Все в точности пересказывай.
– Мы к речке шли. Через болото. Ребят учить, как по льду ходить, чтобы не падать. Дело нужное.
– Хорошая затея, – согласился Нахаб, – зачем через болото двинулся? Река-то вон, рядом.
– Верно. Только какая польза от учебы, если силёнка не истрачена? Вот когда по снегу рыхлому пошагал, и ноги не держат уже, самое время лёд почувствовать.
Нахаб кивнул, мол, ты прав, но не томи, рассказывай дальше.
– Учил, как след путать, чтобы не сразу ворог понял, в какую сторону идешь. Я – первый. Синеокая недалече, в три копья. Вдруг она вскрикнула и – за меч, а из-под ног, прямо из снега, – лесной. На миг я опоздал. Если по правую руку, то успел бы. Видно, стар стал, нет резвости былой. – Понизив голос, склонив седую голову, винился Стожар. – Синеокую жалко. Сметливая она, не каждый парень перед ней устоит.
Услышав вторую за сегодняшний день похвалу, Нахаб с гордостью подумал: «Молодец дочь!», но тут же опечалился: «Была молодец», затем спросил:
– Дальше что? Сколько лесных?
– Один. Я ребят отправил в городище, a сам остался. Всё облазил. Ничего не нашёл. Потом родичи подоспели. Ни следа, ни какой приметы. Пусто. Думаю, лесной пролежал в укрытии дня три. Сначала не один, – в одиночку они в мороз не ходят. Как метель третьего дня началась, второй, присыпав товарища, ушел, a этот остался. Думаю, так. Иначе, как он так хитро схоронился, что я не заметил?!
«Синеокая углядела, промолчать не утерпела. Выдержка не та. Молодая еще, да и девка, к тому же. Схитрила, живой осталась бы. Лесному что? Деваться некуда. Чем одному гибнуть, лучше за собой северянку прихватить. Ах, Синеокая, Синеокая. Была девка, а замужней не стала». – В который раз уже повторял Нахаб про себя проклятие Чернобога. Хотелось ему прокричать эти слова во всю мощь, что есть. Может, так полегчает на сердце. Нельзя. Северяне вокруг, и ждут его
