волны бесконечно перетекают и приобретают различные формы. Прохладный и свежий воздух…. Когда я рабо…. Когда я ещё работал лесником: вот загляденье было! И даже лучи солнца, этого внеземного пришельца, что дал нам жизнь, зимой по особенному светят. Красота…. А ваша весна, что с неё взять: везде эта грязь, ветер, огромные лужи. Сплошной бедлам!
– Но за весной идёт лето. Человек ведь радуется не грязи, которую подогревают лучи, а мысли, что скоро эти самые лучи высушат все лужи, просушат дорожки. Дадут пищу цветочкам, а там по цепной реакции уже и лето! А лето любят все! – возразила Света.
Доктор был крайне удивлён такой активности. Никогда раньше, и вот теперь. Вот что делает пора влюблённости.
– Я терпеть не могу жару! И ваше лето тоже, милочка! – взорвался второй дедуля.
– Господи, Василий, хватит подпёрдывать своему дружку, чего вы как две сморщенные стервы. – Неожиданно оборвал темнокожий мужчина Бернар, широко улыбаясь своими белыми зубами.
Эти две «подружки» сразу покраснели, старые кулаки крепко сжались. Ещё мгновение, и праведный гнев обрушился на дерзкого полукровку, если бы врач не вмешался раньше:
– Джентльмены, джентльмены! Давайте успокоимся! Артём… то есть Бернар, прошу прощения. Выбирай выражения, я не потерплю агрессии. А вы, мужчины, сядьте и успокойтесь, не стоит бросаться на очевидную провокацию. – Арсен Маркович даже не повёл глазом. Подобные стычки бывали часто, особенно между поколениями. А вот у Миши начали трястись руки. Это не осталось незамеченным. – Давайте сменим тему. Бернар, вас я вынужден буду пропустить. Ваше настроение располагает задевать людей, не хочу, чтобы у Михаила сложилось о вас дурное впечатление, учитывая, что вы просто очаровательная личность, когда находитесь в своём благоразумии.
Бернар только улыбнулся, но ничего не сказал.
– Фёдор. – Обратился доктор к молодому мужчине.
– Арсен Маркович. – Наигранно вежливо ответил Мышкин. Мужчины улыбнулись друг другу.
Спустя минут сорок из кабинета двести один выходили все участники терапии. Поток их резонирующих голосов, вся обобщающая атмосфера сплелись в один целостный поток. Тяжело было даже разобрать, на какую тему общаются эти люди, которые на мгновение забыли о своих расстройствах и проблемах, став обычным двуногим здоровым приматом.
Деды радостно что-то втирали Свете, а та с улыбкой слушала их, смеясь, только взгляд успел ещё раз обольстить застенчивого Мишу, прежде чем уйти в сторону столовой.
Бывшая учительница увязалась за Арсеном Марковичем. Теперь можно было понять, что она снова подняла тему жалюзи. Только говорила она теперь не между прочим, а настойчиво обольстительно, поправляя доктору халат.
Бернар ещё пытался скалить зубы в хитрой улыбке и что-то говорить в пустоту, но его никто не слушал. Он так и махнул на всех ленивой рукой, растворяясь где-то в районе приёмной, чтобы выносить мозг уставшей медсестре.
Миша и Фёдор остались
