на моем неостывшем трупе и говоришь, что все будет хорошо?!
– Я сейчас все объясню, – все так же растеряно попытался сказать человек, которого еще вчера я любила безумной и глупой любовью.
Выслушивать его объяснения хотелось меньше всего. Я понимала, что вся эта картина развернулась еще не полностью. Дойдет минут через тридцать. Осознание перекроет кислород и скрутит судорогой.
Рукав пиджака, который все цеплялся пуговицами за молнию и не давал мне закрыть сумку, покорно улегся к остальным вещам. Подхватив сумку под мышку, я бросилась к выходу, чтоб не слушать его лепет. Подойдя к двери, краем своего сознания, которое работало на последних кругах инерции, я поняла, что мне нужна машина! Три дня назад, когда я ушла, забыла от нее ключи. Тогда желания возвращаться не было, но сейчас…
Резко развернувшись, пытаясь не смотреть на сидящую в кресле девицу и мужа, я подошла к шкафчику, открыла дверцу и пошарила там рукой. Пусто.
– Где ключи от машины? – четко выговаривая каждую букву, сказала я, чувствуя, как слезы были на подходе.
Дима вопросительно посмотрел на меня, затем перевел взгляд на Инну и опять на меня. По этому движению я поняла, у кого мои ключи.
«Какого черта?!» – пронеслось в голове и, сделав шаг к креслу, я протянула руку в ожидании, когда на нее положат то, что мне нужно. Девушка не торопилась. Все так же с издевкой она осматривала меня, вычисляя свои преимущества.
– Алле, фея, просыпаемся, – сдерживать ехидство я не могла. Только так можно было задержать слезы, приближающиеся к моим глазам.
Девица не пошевелилась.
– Долго мы будем играть в игру «Отдай ключи»? – зло обратилась я к мужу. Он, не глядя на меня, тихо произнес:
– Инна, отдай.
– Почему я должна отдавать то, что ты мне сам предложил? – томно, с протяжкой выдавила из себя Инна, покачивая моими ключами перед моим мужем.
– Сам предложил?! – я с ужасом повернулась к нему. – Ты реально больной?!
Не дожидаясь ответа, я резко выдернула брелок из ее ладошки и пошла к выходу.
– Чужое брать нельзя! – крикнула я в дверях. – Родители тебя с детства должны были этому научить, кстати, женатый мужчина – это тоже чужое! А передаривать подаренное, – я повернулась к мужу. – Нехорошо!
Я не заметила, как пролетела вниз по ступенькам. Вскочив в машину и резко захлопнув дверь, я завела мотор. Не дав ему прогреться, нажала на педаль газа, чем довела стрелку до шести тысяч оборотов. Машина взревела, дернулась и заглохла. Это было той незначительной каплей, которая заполнила сосуд до краев. Слезы хлынули из глаз.
Вы знаете, что чувствует животное, с которого спускают шкуру, при условии, что зверь еще живой? Я тоже не знаю, но сейчас ощущение было именно таким. С меня содрали шкуру, вытрусили потроха и потоптались по ним. Каждая клетка воспалилась и давала о себе знать мерзкой болью. Тошнота расползлась по телу. Едкий привкус предательства заполнил
